Такое мнение высказал в интервью Ъ первый зампред ЦБ Сергей Алексашенко
— Возможны ли рецидивы отсрочек выплат в будущем?
— Было два случая, когда нам задержали представление траншей. Значит, вероятность рецидива не более 1/8. С точки зрения МВФ это рекорд, потому что то, что мы 1995 год и первую половину 1996-го прошли без единого срыва — такого не бывало ни с одной страной. Я бы не стал драматизировать тот факт, что происходят некие задержки. Драматично иное, когда МВФ заявляет о том, что эта программа закончилась, потому что Россия полностью вышла за пределы возможного и речь может идти только о новых переговорах. Вот это серьезно. А все эти задержки — это, конечно, не очень приятно для бюджета, но это нормальный рабочий вопрос.
— Чем объясняется расхождение финансовых показателей в бюджете 1997 года и в памятной записке миссии МВФ?
— Прежде всего тем, что стороны применяют разные методики исчисления, например, дефицита госбюджета. МВФ считает расходы бюджета с учетом процентов платежей по ГКО, Минфин — их не учитывает. Министерство финансов трактует поступления от приватизации, от продажи драгметаллов как доходы. А МВФ их классифицирует как финансирование дефицита. Дефицит — это вопрос определений. Можно посчитать так, что в России вообще не будет никакого дефицита.
Что же касается ВВП, то традиционно МВФ дает существенно более высокую оценку нашего ВВП. Доказать, что мы делаем все правильно, практически невозможно, потому что это вопрос к Госкомстату, переговоры ведут Минфин и ЦБ, а считает Госкомстат.
— Какие требования МВФ вы считаете ключевыми? Какие — трудновыполнимыми?
— И ключевыми, и более трудно выполнимыми являются требования повышения доходов бюджета. Практика показывает, что в последние два года у нас наблюдается ухудшение поступлений в бюджет. Это не может не тревожить, государство не может жить без доходов. Судя по тому, как осуществляются конкретные действия по повышению доходов бюджета, это наиболее трудновыполнимая задача. Следующая проблема — регулирование нашей внешнеторговой политики. Это тяжелый и вязкий участок переговоров. Недовольство фонда вызывают попытки введения количественных ограничений на импорт, а также высокие ввозные пошлины. Проблема отягощается тем, что у нас отсутствует хорошая информационная база. Мы плохо знаем, что и где у нас есть, как считать тарифы. Значительная часть импорта не регистрируется таможней. Кроме того, в правительстве наблюдается непоследовательность при принятии решений. С интервалом в несколько дней могут выходить постановления, которые прямо противоположны друг другу.
— Есть ли возможность не выполнять требования МВФ?
— Обмануть МВФ можно. Один раз, два, три раза, особенно когда дело касается цифр. Но практика показывает, что рано или поздно этот обман всплывает. А когда вас уличают во лжи, то это всегда неприятно. И поэтому этим орудием мы не пользуемся. Другое дело, что есть методологические хитрости, которые мы временами используем.
— А конкретнее можно?
— МВФ — это система самообучаемая, но пока фонд разбирался с балансом ЦБ, прошло три года. Но все равно там есть некоторые счета, смысл которых они не совсем понимают. От того, как их представить, будет меняться некий показатель.