В загсах Камчатки скоро начнут регистрировать браки подростков
В камчатские загсы вот-вот выстроятся очереди из желающих немедленно зарегистрировать ранний брак. Среди них будет много тринадцатилетних девушек и четырнадцатилетних юношей, чьи дни рожденья пришлись на март--апрель--май: если сейчас они подадут заявление, то на момент регистрации брака как раз достигнут нужного возраста и безо всяких бюрократических проволочек смогут создать первичную ячейку общества. Посещаемость занятий старшеклассниками упадет почти до нулевой отметки. Учителям не надо больше бастовать. Все равно учеников нет — они заняты последними приготовлениями к свадьбе и неизбежно следующему за ней медовому месяцу.
Успеваемость супружеских пар может оказаться намного выше, чем у одиноких учащихся — в некоторых молодых семьях домашнее задание будет лучше выполнено совместными усилиями, в других мужья возьмут эту заботу на себя, освободив жен для домашних хлопот. Хотя, скорее всего, женам придется и вести хозяйство, и делать уроки за мужей, пока те играют в тетрис с мужиками. Прежний Уголовный кодекс (отмененный с 1 января 1997 года) трактовал бы камчатские браки как "преступление, составляющее пережитки местных обычаев". И сурово наказал бы виновных. Однако и с точки зрения нового УК камчатское нововведение несколько экстравагантно. Разумеется, УК деликатно промолчит, если по добровольному согласию вступят в "половые и иные сношения" (которые в том числе предполагает брак) юноша пятнадцати лет и девушка четырнадцати. Но он будет жестоко оскорблен, если в такие же сношения вступит тот же пятнадцатилетний отрок, но его партнершей станет дама, ну скажем, двадцати лет, то есть дама, волею судеб достигшая совершеннолетия, учительница, например. В этом случае даме грозит уголовное наказание по статье 134.
Интересно, как поведут себя молодые люди из других субъектов Российской Федерации. Либо они должны немедленно поменять место жительства, то есть переехать на Камчатку. Либо, если они все-таки не начнут в пожарном порядке паковать чемоданы, станет очевидным, что, в отличие от своих камчатских ровесников, липецкие, воронежские, тульские, саратовские и прочие юноши и девушки отнюдь не стремятся к заключению брака в седьмом классе средней школы. А ведь это стыдно. Ведь как Божий день ясно, что любят друг друга на европейской части территории России ничуть не меньше, чем на Камчатке. Причем даже не так, как любили друг друга бунинские Митя с Катей: "Они... еще не переступили последней черты близости, хотя позволяли себе в те часы, когда оставались одни, слишком многое". Социологические исследования показывают, что современные Митя с Катей переступают "последнюю черту" в первый же час, когда остаются одни.
Свои нежные чувства российский гражданин по-прежнему вынужден отмеривать в строгом соответствии с законом. А в законе написано, что человек, раньше установленного возраста (18 лет) вступивший в брак, автоматически "приобретает дееспособность в полном объеме". Иначе говоря, начинается взрослая жизнь. С ее хмурыми буднями. С точки зрения закона, вступить в брак — это все равно, что открыть коммерческий ларек, пойти фрезеровщиком на завод или начать писать статьи в Ъ. И Дворец бракосочетаний — лишь этап на пути к другим казенным домам. В этом смысле камчатской молодежи, конечно, не позавидуешь. Даже под стеганым супружеским одеялом ей не спрятаться от зябкого ощущения общественной значимости содеянного.
ЭДУАРД Ъ-ДОРОЖКИН