Не везет "Британику" в России
Одна из самых знаменитых пьес европейского репертуара, трагедия Жана Расина "Британик", на русской сцене никогда не шла. Эту историческую несправедливость решил исправить московский Новый драматический театр. В минувшую пятницу в помещении МХАТа имени Чехова состоялась отечественная премьера написанного триста с лишним лет назад "Британика".
Возвышенную риторику Расина в свое время едко раскритиковал Пушкин, а основополагающий для французских классицистов конфликт чувства и долга всегда казался нашей сцене умозрительным и скучным. Чувство и долг в России во все времена умели приходить к компромиссу, и трудности трагедиям Расина были назначены свыше.
Хотя именно к "Британику" судьба могла бы быть и благосклоннее. Милосердный русский зритель умел прощать трудности формы ради общественно полезного содержания. И наверняка еще десять-пятнадцать лет назад прежде всего оценил бы тираноборческий пафос Расина — в пьесе идет речь о коварном убийстве Нероном своего соперника в любви и престолонаследии Британика, которое положило начало всем будущим злодеяниям императора. И во времена оны режиссер не упустил бы случая расставить в пьесе нужные намеки и акценты.
Теперь Владимир Седов поставил Расина строго и коротко, пятиактная трагедия уместилась всего в один час и двадцать минут. Семь колонн-торшеров полукругом, у каждой по черному стулу — вот и все оформление. Никакой музыки, только раскаты грома. Никаких изысканных мизансцен. Актеры, по обычаям политического театра семидесятых годов, одеты в современные костюмы: пиджаки, свитера и простые платья темных тонов. И это решительно все, что можно сказать о постановке Нового театра.
Содержание "Британика" от скорбной сдержанности ни современным, ни внятным не становится. Спектакль скользит по сюжету как монотонная электричка по среднерусской равнине. Ни единой живой интонации, ни одной человеческой эмоции. Ритмизированное чтение текста — по очереди и "трагическими" голосами — нагоняет на зрителя тоску и действует усыпляюще.
Утешить создателей спектакля можно только тем, что после первого представления "Британика" труппой парижского театра "Бургундский отель" 13 декабря 1669 года отклики тоже были ругательными. Тогдашние светские хроникеры отметили разве что присутствие на спектакле ярого недоброжелателя Расина — другого великого французского драматурга, Пьера Корнеля. Расин же, отвечая критикам, принялся писать предисловие к пьесе, разъяснять ее достоинства, но все это были бы, разумеется, пустые хлопоты, не посмотри новую пьесу король Франции. Монарху очень понравилось, и это решило судьбу расиновской трагедии: завистники умолкли, а "Британик" прочно утвердился в театральном репертуаре.
На премьере в Новом театре противников Расина не было. Власть предержащих, впрочем, тоже. Да их мнение ничего бы и не значило.
ПАВЕЛ Ъ-СИГАЛОВ