6 марта 1951 года в суде города Нью-Йорка начался процесс, который все прогрессивное человечество — от кремлевских коммунистов до французских экзистенциалистов — называло "антисемитским", "варварским", "людоедским" и даже "фашистским". Суд тем не менее приговорил Юлиуса и Этель Розенбергов к смертной казни на электрическом стуле. Приговор был приведен в исполнение в тюрьме Синг-Синг спустя два года и надолго запятнал гуманитарную репутацию США.
Юлиуса и Этель Розенбергов (Julius and Ethel Rosenberg) судили за шпионаж в пользу Советского Союза. Их деятельность, которая несколько ускорила появление советской атомной бомбы, по словам судьи Ирвина Кауфмана (Irving Kauffman) — что немаловажно, еврея, как и подсудимые,— "несомненно изменила ход истории не в нашу пользу".
Для того чтобы понять, почему этот шпионский скандал вызвал такое возмущение в мире, надо представить себе идеологическую ситуацию в странах Западной Европы и в США в то время. Быть западным интеллигентом в 20-60-е годы подразумевало почти обязательно быть коммунистом или сочувствующим. До ХХ съезда, отпугнувшего европейских и американских романтиков от реального коммунизма, еще оставались годы. Быть же евреем-интеллигентом (да еще и с российскими корнями, как Розенберги) в Америке означало быть не только коммунистом, но и обязательно активно действующим другом СССР. В те времена советскими шпионами становились по идеологическим соображениям английские аристократы и французские романисты, потомки белых эмигрантов и оставшиеся в России недобитки благородных родов... Чего ж можно было ожидать от скромного инженера-электрика Юлиуса и Этель, домохозяйки и любительницы самодеятельного пения?
Их долго разрабатывало и вело агентство национальной безопасности США. Чтобы не раскрывать свои секретные методы слежки, американцы опирались в суде не на улики, полученные подслушкой и радиоперехватом донесений советских резидентов, а на признания сразу расколовшихся членов так называемой Атомной шпионской группы. Первым заговорил знаменитый британский физик Клаус Фукс (Klaus Fuchs), после чего совместная англо-канадо-американская следственная группа довольно быстро вышла на брата Этель Дэвида Грингласа (David Greenglass), служившего в атомной лаборатории Лос-Аламос, а он сдал мужа сестры, с которым был связан и по линии коммунистической ячейки, и как информатор. Розенбергов арестовали, детей отдали бабушке. Этель стала второй в истории Штатов женщиной, казненной за государственное преступление, хотя на самом деле ее судили просто за недоносительство — сама она разведывательной работой не занималась. Спустя годы дети пытались доказать невиновность своих родителей, но перестройка многое открыла, и вина Юлиуса и Этель Розенбергов стала подтверждаться уже не американскими, а российскими источниками... Впрочем, остается предметом дискуссии, соблюдены ли были все юридические процедуры во время суда.
Однако куда интереснее спустя полвека другой вопрос: что было бы, если бы американские секреты атомной бомбы не были переданы Советскому Союзу? Неужели СССР и его ядерщики, которыми тогда руководил лично Лаврентий Берия, так никогда и не нагрузили бы своей бомбой вторую чашу ядерных весов? Тогда корейская война кончилась бы по-другому, а на советской территории нечего было бы перестраивать спустя 30 лет. Или курчатовская команда все равно справилась бы с задачей, только немного позже, товарищ Сталин не получил бы подарка к очередной дате, но паритет все равно был бы достигнут, и сахаровские работы все равно заставили бы догонять уже американцев? Гордая история советской науки сквозь зубы в последние годы признает, что Розенберги "немного помогли". И это похоже на правду — просто потому, что романтики всегда гибнут зря.
АЛЕКСЕЙ Ъ-КОЛЕСОВ