В 1991 году перед Эстонией стоял вопрос: как и куда двигаться дальше? Что делать с утраченной полвека назад и вновь обретенной независимостью? В 20-х годах XX века профессор Тартуского университета, известный финский ученый Йоханнес Грано очень удачно сказал об Эстонии: она находится там, где Северная Европа незаметно переходит в Центральную. Лютеранская вера, прагматизм и сдержанный нрав сближают нас с народами Скандинавии, а, например, то, как эстонская хозяйка благоустраивает свою кухню,— скорее с немецкой культурой.
Вновь обретшая независимость Эстония понимала, что страна с ограниченными природными ресурсами и узким внутренним рынком может добиться успеха лишь при полной открытости и готовности к новизне. Трансформационный эксперимент Эстонии в 90-е годы стал учебным пособием по реформации постсоциалистического общества и внедрению либерального рыночного хозяйства. Эстония исходила из простой посылки: чтобы эффективно и достойно финансировать социальную сферу — образование, науку и культуру,— деньги нужно заработать, то есть поднять хозяйство, освободив подавленную частную инициативу. Задача государства — обеспечить элементарный порядок и равные возможности для всех.
Три столпа эстонской экономической политики: 1) стабильная финансовая система, привязанность кроны к немецкой марке, обязательный баланс расходов и доходов и понимание того, что каждая эмитированная крона должна иметь реальное покрытие; 2) открытая рыночная экономика с равными условиями и для иностранцев, и для своих граждан, где обеспечено беспрепятственное движение капитала как в страну, так и из нее и где у всех есть возможность приватизировать и недвижимость, и землю; 3) свободная конкуренция, запрет демпинга и протекционизма.
Результаты не заставили себя ждать: уже в 1993 году в Эстонии начался бурный экономический подъем, иногда превышающий 10% в год. Благоприятный климат для иностранного капитала привлекает все больше прямых инвестиций, по показателю которых ($1 тыс. на душу населения) Эстония среди стран Восточной Европы уступает лишь Венгрии. Среднемесячная зарплата — $350, при том что стоимость жизни, например по сравнению с Москвой, гораздо ниже. В Эстонии действует программа "Прыжок тигра", предполагающая компьютеризацию всей страны, снабжение каждой школьной парты персональным компьютером. Интернет становится обычной деталью быта.
Внешнеполитический курс Эстонии ясен и последователен, наше поведение прогнозируемо: интеграция с европейскими и трансатлантическими структурами, базирующиеся на международном праве двусторонние отношения со странами, которые хотят развивать их на паритетных началах. В 1997 году Эстония была приглашена к переговорам с Евросоюзом. 3/4 внешней торговли приходится на ЕС. В то же время Россия, проводя политику двойных таможенных пошлин, довела наш товарооборот до минимального, что особенно остро чувствуют жители граничащих с Эстонией областей России.
Эстония как сосед России, с которой нас связывают тысячи исторических и культурных нитей, заинтересована в развитии сотрудничества в экономической, гуманитарной и других областях. Вступление Эстонии в ЕС придаст нашим отношениям новое измерение. Не вижу причин, почему такое сотрудничество не могло бы распространиться на ближнее для восточной Эстонии зарубежье — северо-западные области России.
Развитие эстонско-российских отношений поддерживают и живущие в Эстонии русские. По результатам недавно проведенных исследований, более 2/3 русских в Эстонии положительно оценивают деятельность правительства и считают устойчивой тенденцией улучшение своего благосостояния. Истинную интеграцию демонстрирует и тот факт, что 90% живущих в Эстонии русских считают своей родиной Эстонию и связывают свое будущее с благополучием эстонского государства.
В этом — ключ к успеху Эстонии на пути перемен. Сегодня, 83 года спустя после провозглашения эстонской независимости, мы вновь вспоминаем манифест, провозгласивший Эстонскую республику 24 февраля 1918 года. Прозорливость и мудрость создателей этого документа отражена и в его названии — "Манифест всем народам Эстонии".