Западноевропейские страны и США всегда очень отличались от остального мира. Чиновники там большие формалисты, получают от государства большую зарплату и взяток не берут (во всяком случае, брать взятки там не в порядке вещей). Правящие партии, депутаты парламента и рядовые граждане крайне озабочены вопросами налогообложения, поэтому изменить налоги очень непросто. Неудачные инициативы в этой области обычно кончаются отставкой правительства либо проигрышем правящей партии на выборах (а в Швейцарии налоги вообще можно изменить лишь путем референдума). Западные бизнесмены в повседневных деловых отношениях не меньшие формалисты, чем чиновники, и весьма озабочены собственной деловой репутацией. Не будем здесь вспоминать, как в странах Запада сложилась такая система, скажем только, что на это ушли века.
Весь же остальной мир Запад всегда ругал — мол, все там бездушно и механистично. Русские обыватели XIX века, выезжая в Европу, обычно возвращались домой крайне недовольными. Русскому недовольству Европой посвящены многие рассказы Антона Павловича Чехова, большого знатока тогдашней жизни. Еще больше его рассказов посвящено тому неприкрытому взяточничеству, которое царило во взаимоотношениях российских предпринимателей с чиновниками. И если почитать Чехова, то видно, что эта система русским даже нравилась, потому что позволяла избежать излишней заформализованности. После революции о взяточничестве писать перестали. Зато начали много писать о несовершенстве прогнившей западной демократии и жестокой власти чистогана. В странах Азии и Африки система несколько отличалась от российской, все-таки это традиционные родоплеменные общества. Но презрения к Западу здесь не меньше. Ведь западный чиновник не использует свой пост для личного обогащения, а значит, не в состоянии содержать своих многочисленных соплеменников — и как только ему не стыдно? Не случайно СССР африканским странам нравился больше, чем США. Все-таки более душевная страна.
Единственное, что примиряло весь остальной мир с Западом,— это западные деньги и западные товары. Все же они неплохи. Поэтому даже самые антиимпериалистически настроенные развивающиеся страны по возможности пользовались капиталистическими кредитами. Что ж тут зазорного, если даже СССР брал взаймы у своих идеологических противников? А в последние десятилетия все страны мира стали настойчиво приглашать западных предпринимателей вкладывать в них деньги. Поняли, что инвестиции лучше, чем кредиты (кредиты ведь нужно возвращать, да еще с процентами, а инвестиции отдавать не надо). Так уж и быть, эксплуатируйте наши природные ресурсы и наши народы.
Однако выяснилось, что Запад от остального мира тоже не в восторге. В свое время европейские державы действительно вкладывали много денег в Азию и Африку, эксплуатируя их природные ресурсы. Но это было время колониальных империй, когда европейцы с помощью оружия насаждали свои порядки по всему миру, экспортируя европейскую бюрократию и деловые традиции. Те времена давно прошли. А теперь совершенно непонятно, как вести дела во враждебном окружении. Ладно бы это приносило какие-нибудь фантастические прибыли, так нет. Весь остальной мир в отличие от Запада очень беден. А в бедной стране большой прибыли не получишь. Зато навсегда расстаться со своими деньгами очень даже просто — таковы местные деловые традиции. "Хороший человек — богатый человек",— гласит африканская пословица. Имеется в виду, что любой богач обязан содержать бедняков. И они ему будут за это очень благодарны. Так сказать, деньги должны служить людям.
В 1990-е годы в мире был проведен своего рода масштабный эксперимент. Западные предприниматели на пробу вложили очень большие деньги в другие страны. И насилу спаслись. Кризис 1994 года в Мексике, 1997 года в Восточной Азии, 1998 года в России, 1999 года в Бразилии свидетельствуют о том, что иностранные инвесторы в панике бежали. В последние два года инвестиционно привлекательной страной считались только США. В этом году в моду снова постепенно стала входить Западная Европа. А об emerging markets говорят только по привычке. Даже Японии снизили кредитный рейтинг. Западные деньги теперь идут только на Запад.
Исследования, вроде проведенного PricewaterhouseCoopers, всего лишь свидетельствуют о том, что западноевропейские и американские инвесторы теперь пытаются объяснить развивающимся странам, почему больше не хотят давать им деньги. Потому что себе дороже. Развивающимся странам говорят прямым текстом: не пытайтесь снижать налоги, изображая дело так, как будто у вас все точь-в-точь как на Западе. Формальные налоги у вас ничего не значат. Всеобщая неразбериха и необязательность обходятся предпринимателю значительно дороже, чем любые налоги. В свое время множество мелких островных государств пыталось привлечь капиталы низкими налогами и отсутствием нормальных правил игры. Но теперь офшорные зоны постепенно выходят из моды. Не только потому, что Запад в рамках борьбы с отмыванием денег уже готов ввести против них самые суровые санкции. А потому, что предприниматели поняли: офшорность обходится дороже, чем ведение дел по американским и европейским правилам. Заметим, что и Россия сейчас пытается привлечь инвестиции традиционным для бедных стран методом — низкими налогами. Но западные инвесторы уже все поняли. Сравнивать налоги в бедных и богатых странах бессмысленно. Точно так же, как привлекать инвестиции какими-то искусственными методами. Инвестиции в современном мире будет получать только тот, кто способен разбогатеть самостоятельно. Как это сделал Запад — в отличие от всего остального мира.