Сегодня в Москве в "Олимпийском" — единственный концерт американского скандального рокера Мэрилина Мэнсона (Marylin Manson). Накануне специально для Ъ руководитель "Нашего радио" и радиостанции Ultra (которая презентуется концертом Мэнсона) МИХАИЛ Ъ-КОЗЫРЕВ взял интервью у МЭРИЛИНА МЭНСОНА.
— Когда вы рассчитываете добраться до Москвы? Говорят, во время гастролей по Европе у вас возникла куча проблем...
— Я приеду. Это совершенно точно. Просто мы давали концерты в очень консервативных религиозных странах. В Риме некие люди под влиянием Ватикана пытались сорвать мой концерт. Потом была Польша, где церковь сильнее государства. Конечно, им не понравились те религиозные символы, которые мы используем на сцене. Но главное, что мы все-таки там выступили и поклонники отлично нас принимали.
— Вас действительно засадили за решетку в Риме?
— Меня действительно задержала полиция, но в тюрьму меня не сажали. Зато долго допрашивали. Даже два раза.
— Пора бы вам к этому привыкнуть.
— Пожалуй, да.
— В газетах писали, что вас задержали, потому что вы обнажились на сцене и некоторым зрителям это показалось оскорбительным. Откройте секрет: какая связь между вашей голой задницей и названием вашего тура "Оружие, бог и государство"?
— Когда я выступаю на сцене, я пускаю все на самотек. Я делаю на сцене все, на что вдохновляет меня музыка. В выступлении любого музыканта есть элемент сексуальности. И у меня тоже — еще какой! Но я не стриптизер. Просто мои костюмы значительно изобретательнее, чем у большинства моих коллег.
— Значит, провокация удается. Ведь вы все время сталкиваетесь в туре с подобной агрессией в ваш адрес...
— Мне кажется, что люди не чувствуют себя героями, пока не найдут себе злодея. Как только они находят того, кого могут называть плохим, то на его фоне становятся хорошими. То же самое было с Элвисом Пресли, Джимом Моррисоном и даже с Мадонной. Не только их выступления, но и сам их имидж был когда-то встречен с агрессией и неприятием.
— Одна сладкая поп-певица спросила меня: "Вы ведь участвуете в организации концерта этого Мэрилина Мэнсона, не так ли?" Я сказал: "Да, участвую".— "И что, он привозит с собой свое шоу?" — "Шоу? Я думаю, что да. С ним будут пять музыкантов, немного света и немного звука. Вот и все шоу". Тем не менее ваш приезд вызывает невероятный ажиотаж даже в среде людей, крайне далеких от подобной музыки. С чем это связано?
— Я думаю, это связано с моим имиджем и зрелищностью. Одни шокированы происходящим, другие приходят в восторг. И даже если мы кому-то не нравимся, они видят, что на концерте мы выкладываемся полностью. Понятно, почему многих интересует именно шоу. Просто когда ты участвуешь в каком-нибудь фестивале, то выходишь на сцену и просто играешь без всяких спецэффектов. А в этот раз вы увидите такое же шоу, как я даю в Америке. Я пытаюсь сделать эти концерты более зрелищными, но в то же время не готовлю особого сценария, потому что не люблю быть предсказуемым и ставить себя в какие-то рамки. На сцене я пытаюсь объединить зрелищность и свободу.
— Не боитесь, что мощное шоу отвлечет зрителей от вашей музыки и текстов?
— Мне кажется, что шоу, наоборот, усиливает воздействие музыки на зрителя. Мне нравится, когда зрелищность и музыка работают вместе. Шоу отражает наше естество. Я никогда не хотел быть просто музыкантом или просто человеком, который выглядит не так, как все. Я хотел объединить и то и другое.
— Примут, по-вашему, российские зрители ваше "Оружие, Бог и Государство"?
— Эти три слова — "Оружие, Бог и Государство" — раскрывают смысл моего шоу. Мне кажется, что в нем есть элемент революционности, и это для меня очень важно и, наверное, имеет особый смысл в вашей стране. Кроме того, само шоу эволюционирует в процессе тура. Вначале оно выглядело иначе, но потом переросло в то, что вы увидите в Москве. Я пытаюсь соединить воедино три последних альбома. Подобно тому, как музыка на них связана между собой, так и все мои шоу переплетаются в единое действо.
— Спасибо за интервью. Надеюсь, что вы не опоздаете на самолет. Помните, что вас ждут в Москве.
— Спасибо. Концерт в Москве для нас важен, и мы его ждем не дождемся.