Институт Pro Arte представил в стенах Музея истории Санкт-Петербурга (Петропавловская крепость) второй концерт проекта eNsemble — "Пустота в клетку". Клетка — в честь американского классика музыкального авангарда Джона Кейджа (John Cage). Пустота — в честь замешенной на буддизме художественной идеологии, которую он исповедовал.
Зал был переполнен: новый проект становится модным, и из любопытства к нему многие готовы терпеть причуды актуального музыкального искусства. Среди объявленных на сезон программ eNsemble "Пустота в клетку", пожалуй, кажется самой радикальной. В роли Джона Кейджа выступил московский музыкальный критик Петр Поспелов, исполнивший написанную Кейджем в 1959 году "Лекцию о Ничто". Лекция эта — не теоретическая работа и не художественная проза, а полноценный продукт композиторского дара и техники Кейджа. Хотя воспользовался он в ней не нотами, а словами. По авторскому допущению "Лекция" может исполняться одновременно с любыми другими его сочинениями. В eNsemble решили не отказываться от этой возможности, и пока Петр Поспелов, взобравшись на высокий постамент, безмятежно читал о Ничто, у его ног четверо музыкантов играли части просто струнного квартета (1950) и струнного квартета Four (1988). В первом все как положено: в нотах — все ноты, которые музыкантам надлежит сыграть. Во втором лишь пунктиром намечена стратегия, осуществить которую Кейдж, как и во многих своих поздних опусах, доверяет исполнителям. Удивительно, что эти контрастные по смыслу тексты музыкантам eNsemble (Матвей Лапин, Влад Песин, Рустик Позюмский, Кирилл Евтушенко) удалось свести к общему знаменателю. Вышло, что и там, и там движение музыки заключается в смутном и трудном поиске благозвучия. Которое то брезжит случайно стройным аккордом или унисоном, то вновь исчезает в умиротворенном тихом разнобое реплик и сиплом трении смычков. Квартетный Кейдж, конечно, хорош и сам по себе, но в данном случае он не столько отвлекал внимание от "Лекции", сколько "подгонял" вгоняемых ею в транс. Сама же "Лекция о Ничто" действительно ни про что. Она смонтирована из псевдотеоретических, псевдобиографических, псевдомиросозерцательных, псевдориторических пассажей — иногда смешных, чаще спокойно-бесстрастных. Около 40 минут звучат слова, осмысленные порознь, довольно осмысленные в предложениях и абзацах, но не более того. Никакого цельного смысла. Цель — освоить кусок времени: "Если нет вопросов, то нет и ответов. Если есть вопросы, тогда ответы тоже есть, но окончательный ответ сводит все вопросы к абсурду, хотя до того они выглядели очень умно (даже умнее ответов)". Не это ли идеальная "чистая" музыка? Руководитель eNsemble Борис Филановский провозгласил Кейджа музыкальным Буддой. Таким образом, московский композитор Сергей Загний, которому отдали вторую половину концерта, попал на роль кейджевской инкарнации. В его Симфонии #2 полтора десятка музыкантов играли, ориентируясь на словесную партитуру. Эта партитура больше всего похожа на музыковедческий анализ некоего гипотетического произведения. Исполнители читают анализ и по этому рецепту "воссоздают" текст. Получается симфония каждый раз по-разному, в Петербурге она явно удалась. Финалом стал видеофильм "Очистки", в котором на музыку Загния положен видеоряд художниц Нины Котел и Маши Чуйковой. На экране — меланхолически плавающие в воде узоры из овощной кожуры. За кадром — разрезаемая звуком ножа или терки нежная фортепианная пьеса. Кода — мощные торжествующие раскаты булькающего в микрофон кипятка.
КИРА Ъ-ВЕРНИКОВА, Санкт-Петербург