Имя им — миллион

рассказывает Алексей Тарханов

Когда в 2007 году густо покрытый бриллиантами Hublot 1 Million $ Big Bang получил Большой часовой приз Женевы в категории ювелирных часов, я сначала очень удивился. Эка невидаль — взять готовые часы (а сами по себе знаменитые Big Bang к тому времени уже не были новостью) и облепить их бриллиантами. Что тут придумывать?

Но так было до тех пор, пока получать приз не вышел глава Hublot Жан-Клод Бивер. Свою короткую благодарственную речь он превратил в обличительную. Его часы сделаны не просто ради того, чтобы поднять стоимость к верхней планке, сказал он. Это часы-эксперимент, часы challenge. Раз планка уже задана, речь идет о том, чтобы на отмеренный миллион долларов клиент получил стоящую их работу. Это было чертовски трудно. Даже в Женеве, городе часовщиков и ювелиров, все труднее найти мастеров, которые могут с такой тщательностью и точностью одеть часы в бриллианты, как во вторую кожу. "Я сделал эту модель в знак уважения к их искусству,— сказал Бивер,— потому что, уверяю вас, эти мастера скоро понадобятся в двойном и в тройном числе".

Уже потом он объяснил, что часы надо было придумать заново. Конечно, их 493 бриллианта Top Wesselton багетной огранки в итоге сохраняют тот же узнаваемый абрис Big Bang. Но если бы освободить корпус от драгоценной рубашки, он показался бы не таким знакомым. В кружево из белого золота мастера вставляли камни один за другим с необычайной точностью, камни были здесь частью конструкции, а не просто украшением.

По счастью, на тот случай в окрестностях Женевы стоит маленький двухэтажный домик, похожий на ферму, в котором вот уже 181-й год работает знаменитая фабрика "сертиссажа" Bunter SA. "Сертиссаж" на русский язык можно было бы перевести как "инкрустация драгоценными камнями", но поскольку в работу входит сложная огранка и особое закрепление камня и разработка схемы насадки, о его мастерах так и говорят, как о сертиссерах. Почему бы и нет? Был же у Лескова "конэсер" в "Очарованном страннике".

Большие марки стараются иметь собственных сертиссеров, но самые сложные заказы все равно отправляются к "Бунтеру" в Версуа. И, как предупреждал нас Бивер, их все больше и больше. "Чтобы носить такие часы,— говорит Клод Санз, владеющий Bunter SA последние 40 лет,— надо страстно желать всем и каждому продемонстрировать свое могущество. Мужчины готовы потратить на это в десять раз больше, чем женщины".

Бивер продолжил серию, и на следующем женевском конкурсе он представил часы с черными бриллиантами под названием 1 Million $ Black Caviar Bang. Они напоминали на вид компьютерную модель, потому что форма их была прорисована едва заметными линиями между камнями. Мне приходилось слышать, что напрасно Бивер использовал здесь именно подцвеченные бриллианты, что не хуже была бы черная шпинель, но шпинель не тянет на миллион, а цена этих часов была неотъемлемой частью их эстетики. Короче, будучи на сей раз в жюри женевского конкурса, я за них проголосовал.

И все-таки я был полон сомнений — мне хотелось посмотреть хоть на одного живого человека, который осмелился бы даже не носить, а владеть такой вещицей. И мне было очень интересно, где такие вещи (как правило, выпускаемые в одном-двух экземплярах) продаются вообще. Наконец-то мое любопытство было удовлетворено.

В Монако, на углу главной площади, где казино, в витрине часового магазина Z&C я увидел новую еще более бриллиантовую модель Бивера — 2 Million Euro Big Bang. На ярком солнце Лазурного берега это, скажу я вам, удивительное зрелище. Она одета целиком — не только корпус часов, но и браслет — в 637 бриллиантов багетной огранки весом в 140 карат плюс еще один бриллиант на заводной головке. "Я решил, что мы сделаем часы с самыми большими бриллиантами, которые когда-либо употреблялись для часов,— говорит Бивер.— Каждый из камней мог бы украсить кольцо".

К тому же и основа двухмиллионного Big Bang достаточно сложна. Это Tourbillon Vendome, разработанный Hublot в честь открытия своей точки на Вандомской площади и в честь соседки — Вандомской колонны, которой как раз в это время исполнилось 200 лет. Его легко узнать по двум маленьким изображениям колонны по сторонам клетки турбийона.

Пока что "двухмиллионник" принадлежит владелице магазина — Тине Зегг. Я спросил Бивера, как происходила продажа, не попросили ли у него процентов десять скидки, что составит цену небольшой квартирки на Ривьере. "Нет,— отвечал Бивер,— она попросила семь минут на размышление, и я никогда не видел, чтобы часы такой стоимости купили так быстро".