Прогрессив налицо

Концерт рок

На первом российском концерте в истории американской прогрессив-роковой группы The Mars Volta побывал БОРИС БАРАБАНОВ.

В нынешнем турне группа The Mars Volta активно раскручивает песни из грядущего, шестого по счету студийного альбома, а знакомые вещи исполняет в ограниченных дозах. Если допустить, что среди выходящих за принятый на радио хронометраж и за рамки каких-либо стилей композиций The Mars Volta есть треки, которые можно назвать хитами, то в московском клубе "А2" их исполнили один-два, не более. Но совсем без них не обошлось. Например, ближе к финалу был исполнен блюз "The Widow", до предела бесстыдства обнаживший "внутренних Led Zeppelin" группы. Американцы готовы, не комплексуя, представить свою цеппелиновскую грань в самом коммерческом, самом очевидном варианте. Но подобную уступку прямолинейной мелодике и ритмике The Mars Volta могут себе позволить лишь после того, как продемонстрированы все технические, вокальные и физкультурные возможности группы.

Несмотря на многократные обещания музыкантов уйти от сложных композиционных решений и многослойной структуры аранжировок, в новом альбоме The Mars Volta, судя по московскому концерту, публику ждет очередной набор головоломок, психоделических экзерсисов и многоминутных песен-матрешек. Первая половина концерта способна была надолго подорвать нервную систему неподготовленного слушателя. В применении к The Mars Volta часто используют термин "прогрессив-рок", но эта формулировка рождает ассоциации со степенными английскими джентльменами, которые десятилетиями оттачивают мастерство, а потом демонстрируют публике изысканные инструментальные построения и тексты, основанные на книгах о рыцарях и драконах. С точки зрения коммуникации со зрителем The Mars Volta — это скорее панк.

Свое неоспоримое мастерство лидер группы — гитарист Омар Родригес-Лопес — обращает не в интеллектуальные упражнения и не в уроки игры на инструменте, а в шквалистый ветер, аккомпанирующий фронтмену Седрику Бикслеру-Завале. Манера сценического присутствия певца отсылает к тем временам, когда достучаться до зрителя можно было, только создав шоу из самого себя, не имея поддержки в виде дыма, световых эффектов и видеоиллюстраций на экранах. Господин Завала обошелся без них, как обходились без них в свои лучшие годы Роберт Плант, Дженис Джоплин и Джими Хендрикс.

В первые пять минут вокалист продемонстрировал владение микрофоном как теннисным мячиком или футбольным мячом, иссек им свои ягодицы и лопатки, а позже показал, как петь — засунув прибор прямо в глотку, как садиться на шпагат — обнимая микрофонную стойку, и как станцевать десяток разных танцев на протяжении четырех тактов только при помощи нижней части тела. В хореографии с господином Завалой мог соперничать только партнер-гитарист, чьи ноги тоже порой выделывали нешуточные кренделя, но в полной мере сценические таланты господина Лопеса раскрываются на его сольных концертах, а здесь сценой владел коллега. В какой-то момент он завладел ею практически в прямом смысле — оторвал черное покрытие и попытался петь, закутавшись в него. Затем он кричал что-то прямо в ухо охраннику. Секьюрити, потратившие на этом концерте немало сил на отлов меломанов--любителей попрыгать в толпу, под конец уже, похоже, не знали, кого усмирять — нарушителей порядка или разбушевавшегося вокалиста. Провести параллель с недавним диким московским шоу Ника Кейва и группы Grinderman (см. "Ъ" от 4 июля) мешало только ощущение, что в шабаше The Mars Volta было все же гораздо больше отрепетированного. От Ника Кейва исходила реальная угроза, а Седрик Бикслер-Завала, открутив очередное сальто и вдоволь избив себя о подмостки, чинно отходил к специальному столику выпить чайку.