Правозащитники обвинили судей и следователей в смерти Магнитского. Свои выводы озвучили члены президентского Совета по правам человека. По их мнению, юрист умер от побоев. Член совета при президенте Валерий Борщев рассказал подробности Анне Казаковой о выводах.
–– Кроме следователя Сильченко в вашем докладе называются и другие фамилии. Кто еще причастен?
–– Прежде всего, это Павел Карпов и Артем Кузнецов, которых, собственно, обвинил Магнитский в причастности к хищению. А они участвовали в следственной группе. То есть, естественно, они были заинтересованы в том, чтобы посадить, обвинить Магнитского. Они есть в нашем списке. В нашем списке –– также и судьи, кроме Старшиной печально известной, там и Подопригоров, Криворучко, Ухналева. Они давали абсолютно необоснованные решения о продлении, о заключении под стражу, о продлении срока заключения под стражу, не разрешали свидания с родными и близкими и прочие нарушения.
Ну, и, конечно же, начальники СИЗО. Это начальник СИЗО "Матросская тишина" Прокопенко, который вместе с Сильченко принял решение буквально за неделю до назначенной плановой операции в "Матросской тишине" о переводе Магнитского в "Бутырку", а операции была не сделана. А если бы была сделана, он был бы жив. Так что и список врачей тоже у нас дан. Это и врач Александра Гаусс, которая, собственно, последней видела его живым. Это она вызвала усиленный конвой в 8 человек. Ей показалось, что у него нервный срыв, и она на этом основании вызвала 8 надзирателей, которые заковали его в наручники и отвели в бокс. Она, правда, тут же вызвала "Скорую помощь" психиатрическую, которую не пустили. Они больше часа прождали у КПП, а когда они прошли, они уже увидели его мертвого, сидящего на полу, рядом наручники, синюшная рука, следы побоев, то есть, в общем-то, факт побоев, по нашему мнению, установлен, как и установлен факт применения резиновой дубинки.
–– Понятно. То есть вы обвиняете следователей, врачей, начальников СИЗО. Но ими кто-то же руководил?
–– Конечно. Я думаю, что то, что перевели с поста начальника Следственного комитета Аничина –– это хороший знак. Я думаю, что надо серьезно заняться как минимум, Аничиным. А уж кто над ним, это цепочка должна идти дальше. Несомненно, этими людьми руководили очень высокопоставленные лица. А это исполнители. Ну, что же, надо начать, по крайней мере, с исполнителей, когда они будут привлечены к ответственности, они назовут и своих руководителей. Это неизбежно. Потому что это сейчас они такие молчаливые и гордые, а когда им будет предъявлена статья по Уголовному кодексу, я не думаю, что они будут молчать, я не думаю, что они будут покрывать своих могущественных начальников.
–– Расскажите, как вы именно проводили расследование. Опрашивали ли вы свидетелей? Кто-нибудь пытался воспрепятствовать проведению следствия?
–– Конечно, конечно. Наша общественно-наблюдательная комиссия сразу же через 3 дня, как только стало известно о смерти Магнитского, пришла в "Бутырку". Мы разговаривали и с врачами, и даже с сокамерниками, с начальниками СИЗО. Конечно, мешали. Вот, например, терапевт-врач Литвинова попыталась нам сказать, что вот она добивалась перевода Магнитского в "Матросскую тишину". Только мы спросили: "А перед кем вы добивались?", ее взяли и увели. Но потом, конечно, мы выяснили, речь идет о следователе Сильченко, он мешал. Но, тем не менее, нам удавалось получать сведения, у нас были полномочия, которые защищены законом и мы. Другое дело, что там было много вранья. Это верно. Но мы сопоставляли факты, мы брали разные показания. И вранье обнажалось.