В четверг правительство России начнет обсуждение концепции развития рынка телекоммуникаций в России до 2010 года. Этот документ подробно расписывает, сколько телефонов будет в России через пять-десять лет, будут ли они единственным средством общения, и что сделать, чтобы они были доступны всем желающим. Накануне с министром связи России Леонидом Рейманом побеседовал корреспондент Ъ ИВАН Ъ-ЧЕБЕРКО.
— Леонид Дододжонович, вы, когда концепцию писали, исходили из того, что Россия отсталая страна по уровню развитости телекоммуникационного рынка? Если объективно сравнивать нас с США, Японией, Саудовской Аравией...
— Если подходить с точки зрения уровня технологии сетей, мы не отстаем. Наоборот, сети сотовой связи, которые сегодня эксплуатируются в Москве, Петербурге, да и в других регионах, во многом более современны и лучше построены, чем в тех же странах Европы. Ведь Россия начала развивать современную инфраструктуру телекоммуникаций достаточно поздно и смогла миновать период проб и ошибок, через который прошли другие страны. С точки же зрения обеспеченности услугами связи населения России в целом, да, мы отстаем и от Европы, и от Америки. Конечно, количество и обычных, и сотовых телефонов на 100 жителей у них существенно выше.
— Какие темпы развития предусматривает концепция?
— Возьмем ключевой показатель — количество телефонов на душу населения. В 1995 году в России было 17 фиксированных телефонов на 100 жителей, сегодня — 21,3, а в Европе сегодня аналогичный показатель — на уровне 50. Отстаем мы от Европы? Отстаем. Есть рост? Конечно, есть, причем довольно приличный. Потому что за пять лет мы увеличили количество телефонов более чем на 6 млн. То есть мы больше миллиона телефонов в год устанавливаем. Хороший темп? Да. Но он нас не удовлетворяет. Потому что слишком много лет придется идти, чтобы достичь запланированного уровня. То же самое по мобильным телефонам. Если у нас в 1995 году было 120 тысяч мобильных телефонов на всю Россию, то сегодня их почти 3 млн. Темпы роста более чем высоки, но опять же не удовлетворяют. Потому что мы хотим, чтобы 35 из 100 жителей России имели сотовые телефоны. И если концепция будет реализована, то мы за десять лет увеличим их количество до 32,7-33. Наконец, на сегодняшний день четверть оборудования сетей — цифровое. То есть четверть всей инфраструктуры России соответствует мировому технологическому уровню. Хотя надо признать, что состояние сети нельзя оценивать абстрактно, его необходимо оценивать с точки зрения удовлетворения потребностей рынка.
— Скажите, а общее улучшение экономической ситуации в стране отразилось на ситуации в связи?
— В последние годы в связи неизменно наблюдался рост, вопрос в его динамике. В прошлом и позапрошлом году темпы роста страдали от негативной макроэкономической ситуации. С этой точки зрения сегодня развитие идет достаточно быстро. По темпам роста сегмента сотовой связи или Интернета мы во много раз опережаем даже развитые страны. В упомянутой выше концепции мы намерены в ближайшие десять лет создать условия, при которых темпы роста были еще более значительными. В этом случае у нас появится реальный шанс приблизиться к уровню развития инфраструктуры связи, который достигнут в Европе.
— Всегда ли вам удается достигать намеченного? Были у вас в нынешнем году идеи, которые реализовать не удалось?
— Мне кажется, что таких негативных событий в этом году не было. Что-то получилось в большей степени, что-то — в меньшей, но сказать, что что-то провалилось... Деятельность Минсвязи и всех моих заместителей, всех департаментов направлена в первую очередь на стимулирование развития рынка услуг телекоммуникаций, на решение его проблем и развитие компаний. В этом году мы работали над законодательством в области связи, решали тарифные вопросы, активно вели — и будем продолжать — реорганизацию "Связьинвеста", сумели переломить в лучшую сторону ситуацию с российской спутниковой группировкой связи. Другое дело, что иногда наши усилия, к сожалению, не всегда адекватно воспринимаются — вот тут, может быть, наша недоработка. Много было разговоров в этом году по поводу желания министерства регулировать Интернет. На самом деле мы никогда этого не хотели, мы хотели создать условия, чтобы в Интернете можно было применять действующие в России законы. Вот в последнее время возникли предпосылки для развития электронной коммерции. К сожалению, история человечества показывает, что, как только возникают отношения, основанные на финансовой заинтересованности, возникают и недобросовестные участники этих отношений. И наша задача — сделать так, чтобы в Интернете действовало обычное гражданское законодательство.
— Вспомним историю с приостановлением действия лицензии компании "Смартс". Вас не смущает, что операторы сотовой связи, когда речь заходит о выдаче или отчуждении лицензий, обвиняют министерство в необоснованных действиях?
— Да, смущает. Бороться с этим можно единственным способом — более открытой, гласной позицией по этому поводу. Да, операторы допускали явные искажения, утверждая, к примеру, что лицензии выдаются без конкурса и это, мол нарушение. Но ведь все существующие лицензии на GSM-900 получены без конкурса, на основании решений лицензионных комиссий — такой порядок установило правительство. С чем я не согласен — это с тем, что устроители скандалов получили позитивный результат. История с частотами развивалась симметрично и в отношении "Вымпелкома", и МТС. Но они избрали разные методы разрешения ситуации. МТС вступила в переговоры, поскольку срок был дан большой — несколько месяцев. И ей это удалось. А "Вымпелком" стал апеллировать к обществу, не занимаясь реальной работой. В результате котировки акций "Вымпелкома" упали, а МТС — нет. В целом не нужно бояться конкуренции. Для того чтобы наши шаги воспринимались адекватно, мы будем еще больше общаться с прессой.