В Большом зале консерватории состоялся юбилейный концерт Большого симфонического оркестра им. Чайковского под управлением Владимира Федосеева, посвященный 70-летию БСО и 85-летию Георгия Свиридова.
В ознаменование двойной даты звучали "Тема с вариациями" (1973) Бориса Чайковского, кантата "Москва" (1883) Петра Чайковского и "Патетическая оратория" (1959) Георгия Свиридова. Союз далеких друг от друга по времени и стилистике сочинений оказался поучительным и слитным. Тем, кто привык отторгать непопулярую категорию патриотизма, предстояло задуматься над трезвой актуальностью этого понятия. Тем, кто считает себя истинными патриотами, дали окунуться в далекое от ханжества истолкование патриотизма. Убедительности эффекта способствовал ряд любопытных фактов: сочинение Бориса Чайковского звучало в Москве впервые, кантата Петра Чайковского проходила по разряду хрестоматийному, а "Патетическая оратория" Свиридова исполнялась впервые после 16-летнего табу на нее.
Два Чайковских — XIX и ХХ веков — удачно выстроили дистанцию между национальной архаикой старого и нового времени. Песенно-хоровая кантата "Москва" воспевает харизму древнего города с прохладцей, свойственной Петру Чайковскому, считавшемуся западником, однако, вполне толерантному к иллюстративному славянофильству. По части русскости его "Москва" дает фору многим произведениям, если бы еще капелла Юрлова внятно проартикулировала текст, а солисты Ирина Чистякова (меццо-сопрано) и Андрей Григорьев (баритон) поработали над легкостью тембров.
Впрочем, за недосказанное в исполнении музыки Петра Чайковского отчитался опус его однофамильца Бориса Чайковского. Сочинив в 1973 году "Тему с вариациями" по заказу дрезденской Штаатскапеллы, советский композитор "въехал" в европейский контекст на этнографическом коньке русской музыки. Исполнение позволило предположить, что к 70-м годам в СССР удалось освоить "большой западный стиль" (вводом приемов Баха и Вагнера) и сгладить конфликт между двумя направлениями, ассоциировавшимися с именами Шостаковича и Свиридова. Партитура Бориса Чайковского наследует традициям обоих мэтров советской симфонической музыки.
Трудно удержаться от восхищения аналогичным качеством Владимира Федосеева. Итогом его двухлетних надежд и стараний в финале концерта наконец-то прозвучала "Патетическая оратория" Свиридова. Считалось, что Свиридов, последний главный композитор СССР, сочинил его на стихи Маяковского как некую оду конформизму. Восстановление опуса, 16 лет пребывавшего в опале в силу его активной просоветской позиции, прошло на редкость удачно. Задумавший было отдать сольную партию первому исполнителю — Анатолию Ведерникову, Федосеев наступил-таки на горло чисто музейной версии этого исполнения: чтецом и солистом пригласили пятикурсника Казанской консерватории Михаила Казакова.
Его участие только подчеркнуло неангажированность превосходного опуса, спетого словно в первый раз с требуемым пафосом и самоотдачей. Можно было только изумляться пронзительности эзопова слога музыки, скроенной из православной "Аллилуйи" ("Рассказ о бегстве Врангеля"), величавого мифологизма вагнеровского "Парсифаля", истовости и свежести, забивающей советский пафос.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ