С 1 июня 2011 года в Минске работает миссия Международного валютного фонда, которая в первый же день работы получила официальное обращение от правительства страны и Нацбанка Белоруссии о дополнительных кредитах. Запрашиваемая сумма не называется, диапазон запросов — $3,5–8 млрд. Как ни парадоксально, шансы получить новую поддержку МВФ для Минска достаточно велики: прежние рекомендации МВФ Белоруссия или выполнила с избытком, или не могла выполнить. Судя по всему, главное, что будет предметом рассмотрения МВФ,— стратегия кризисного менеджмента правительства Белоруссии.
С просьбой о предоставлении Белоруссии стабилизационного кредита в Международный валютный фонд обратились правительство и Национальный банк страны. Обращение совпало с началом работы миссии МВФ, которая будет работать в Белоруссии с 1 по 14 июня. В рамках работы миссии и пройдут переговоры между белорусским правительством и МВФ. Кроме того, МВФ рассмотрит вопросы текущей экономической ситуации в Белоруссии и обсудит с белорусской стороной меры, принимаемые правительством и НББ по стабилизации ситуации на внутреннем валютном рынке, а также определит возможность поддержки белорусскими властями макроэкономической политики.
Белорусские власти еще в середине мая 2011 года сообщили, что собираются попросить МВФ о выделении очередного кредита. Премьер-министр страны Михаил Мясникович заявил вчера агентству БелТА, что эта (и последующие) миссия МВФ в Минске будет готовить для предоставления совету директоров фонда проект программы, предусматривающей новое кредитование экономики страны. Размер предполагаемой поддержки — от $3,5 млрд до $8 млрд сроком на три-пять лет.
Напомним, Белоруссия уже получала standby-кредитную линию МВФ с января 2009 года по апрель 2010 года, первоначально она составляла $2,46 млрд, а в середине 2009 года МВФ согласился с просьбой Минска увеличить сумму до $3,46 млрд. Чисто формально Белоруссия имеет основания считать себя приемлемым заемщиком для МВФ. Напомним, январские рекомендации фонда предлагали Белоруссии коррекцию курса белорусского рубля на 20% (в реальности девальвация произошла в мае 2011 года и составила порядка 40%), а другие действия правительства Белоруссии, не вписывающиеся в рекомендации МВФ (например, ограничение трансграничных капитальных операций для внутренних игроков, вмешательство в ценообразование, отказ от быстрой приватизации), вполне могут быть объяснены и особенностями белорусской внешней торговли, ставшей жертвой, и реакцией на внешние шоки, и вынужденным изменением торгового режима с Россией в рамках Таможенного союза и, как следствие, депрессией в главной экспортирующей отрасли, нефтепереработке. По сути, к кризисной ситуации в стране привел целый набор факторов: предвыборное повышение зарплат в госсекторе и пенсий было лишь одной из составляющих кризиса. МВФ вполне может признать часть невыполнения Минском прежних рекомендаций вынужденной.
Белорусские власти в целом рассчитывают на умеренно критичную постпрограммную оценку реализации структурных реформ, которые были запланированы в период действия предыдущей программы в рамках сотрудничества МВФ в 2009–2010 годах. В рамках следующей программы МВФ с большой вероятностью потребует реализации ряда тяжелых для властей Белоруссии условий. Среди них очень вероятно прекращение прямого регулирования обменного курса белорусской валюты (после разовой девальвации курс вновь завышен и зафиксирован, валютные рынки парализованы), снятие ограничений в ценообразовании, повышение базовых ставок Нацбанка Белоруссии, активизация приватизации, замораживание или снижение зарплат в госсекторе и резкое сокращение поддержки госбанков.
Впрочем, пока неясно, в какой степени рекомендации МВФ будут для Белоруссии более приемлемы, чем предложения России, предлагающей прокредитовать местную экономику через фонд ЕврАзЭС на $3 млрд. К тому же в случае с МВФ Белоруссии могут быть выставлены и требования стран—членов МВФ из ЕС по поводу демократизации политической жизни и отказа от ультражесткой позиции в отношении белорусских политзаключенных: Россия при всей жесткости требований в Белоруссии имеет лишь формальные политические претензии к режиму Александра Лукашенко.