Министр внутренних дел АНАТОЛИЙ МОГИЛЕВ убежден, что для повышения доверия граждан к работе правоохранительных органов необходимо существенно увеличить зарплату сотрудникам милиции. Об этом глава МВД заявил в интервью корреспонденту Ъ ДЕНИСУ ПОПОВИЧУ. Господин Могилев также рассказал о подготовке милиции к Евро-2012 и о том, какие ошибки допустил его предшественник Юрий Луценко.
— В этом году правозащитники говорят о росте количества фактов нарушения законов со стороны милиции по отношению к гражданам. В частности, речь идет о пытках в учреждениях МВД. Вы сами не так давно признали, что к задержанным применяются пытки.
— Вся система МВД Украины со времен СССР практически не менялась. Почему у сотрудников милиции проявляется агрессия? Работа милиции до сих пор оценивалась по показателям раскрываемости преступлений. Нужно было составить определенное количество протоколов. При этом никого не интересовало, совершил человек правонарушение или нет. Делай что хочешь, но протокол сдай, любой ценой вытряхни из человека признание, даже если он ни в чем не виноват. С другой стороны, например, половину грабежей переквалифицировали в менее тяжкое преступление — кражу. Либо просто выбрасывали заявления граждан в урну, пообещав разобраться. Статистика была великолепной. Но реальная отдача — нулевой. И доверие граждан к милиции — тоже.
— И как вы намерены с этим бороться?
— Мы поменяли критерии оценки работы милиции. Теперь основное наше требование к сотрудникам милиции — помогать людям. Если сотрудники не справляются со своими обязанностями, работают по старинке, ради статистики, их необходимо наказывать — вплоть до увольнения с работы. Я убежден, что очень скоро начнутся разговоры о падении уровня раскрываемости преступлений. Но в Польше, например, уровень раскрываемости составляет всего 40%. А доверие граждан к польской полиции намного выше, чем у нас к милиции. Но, чтобы добиться этого, нам необходимо повысить мотивацию сотрудника правоохранительных органов. Уровень его заработной платы должен быть таким, чтобы он не зависел от внешних факторов. У нас рядовой патрульно-постовой службы получает чуть больше 1600 грн, а охранник в супермаркете — как минимум вдвое больше, хотя характер работы похожий. О какой в таком случае мотивации может идти речь? Я полагаю, что в нынешних реалиях рядовой сотрудник ППС должен получать минимум 4000 грн. Почему полицейский в Европе не берет взяток? Он мотивирован к работе в полиции, у него высокая зарплата и достойный социальный пакет. Он знает, что если он возьмет взятку, то вылетит с работы, а его семья окажется на улице. Повысив зарплату, предоставив социальные гарантии, мы привлечем больше порядочных людей с мотивацией честно работать в милиции.
— Повышение зарплаты, о котором вы говорите, требует увеличения финансирования органов милиции в целом. Такое увеличение планируется?
— На протяжении длительного времени милиция финансируется по остаточному принципу. Мы получаем порядка 40% от необходимого. Но страна сейчас не может вдвое увеличить финансирование МВД. Значит, нужно сокращать личный состав, чтобы мы могли решать свои задачи меньшими затратами. Например, еще с советских времен в милиции сохранился большой внутренний документооборот. Буквально по каждому своему решению работник милиции должен составить рапорт, подписать его у начальника, вшить в отдельную папку и так далее. Это громадный объем работы, занимающий львиную долю времени сотрудников. Сейчас мы уменьшаем этот документооборот. И, соответственно, сокращаем количество людей, занимающихся бумаготворчеством. А у сотрудников, работающих на земле, высвобождается время для реальной работы с гражданами и исполнения своих прямых обязанностей. Скажем так, сегодня задача состоит в том, чтобы оптимизировать правоохранительную систему в количественном выражении. Тогда мы сможем повысить сотрудникам милиции заработную плату и, соответственно, сделать профессию милиционера конкурентоспособной на рынке труда.
— Профсоюз работников органов внутренних дел предложил переименовать украинскую милицию в полицию. Как вы относитесь к этой инициативе?
— Изменение названия милиции на полицию без кардинальных реформ в МВД, без повышения мотивации и изменения мышления работников ничего не даст. Более того, переименование будет очень дорого стоить. Представьте себе, на сегодняшний день в системе МВД более 200 тыс. милиционеров. Им нужно поменять хотя бы нашивки? Нужно. А еще переписать все личные дела, изменить огромное число законодательных документов, где прописано слово "милиция". И это только внешний аспект, связанный со сменой вывески. Считаю, пока этот вопрос неактуален.
— Давайте поговорим о вашем предшественнике — Юрии Луценко. Считаете ли вы справедливыми предъявленные ему обвинения в злоупотреблении служебным положением и растрате государственных средств?
— Я считаю, что любой человек, находясь в должности министра, должен понимать, что он делает. Допускать нарушение внутренних инструкций МВД, давать необоснованные приказы министр внутренних дел не имеет права. Во всяком случае, своему водителю офицерское звание я не присваивал и в 50 лет на работу в милицию его не брал. Вы думаете, не обидно человеку, прослужившему 20-25 лет в милиции, ходившему в наряды, ловившему преступников, ушедшему на пенсию в размере 1000 грн, видеть, что водитель из колхоза, ни дня не проработавший в милиции, получает звание подполковника и пенсию в несколько тысяч? Разве это можно назвать социальной справедливостью? Так вот, я такого не допущу никогда! Даже если это будет мой ближайший друг или родственник.
— Чем еще вам запомнилось пребывание Юрия Луценко на посту министра внутренних дел?
— Мне кажется, что за эти годы у работников милиции было разрушено чувство справедливости. Ведь в органах очень многие работают, именно руководствуясь им — людям нравится бороться с преступностью. Милицию покинуло множество профессионально подготовленных сотрудников. Нарушены принципы работы и связь поколений. Я считаю, что милицейским ведомством нужно руководить, понимая, чем оно занимается.
— Недавно президент Виктор Янукович внес в парламент законопроект, предусматривающий отмену техосмотра для частных автомобилей. Этот документ как-то согласовывался с представителями МВД?
— Мы принимали участие в его подготовке. Проект находится в Верховной раде, и я обеими руками поддерживаю его принятие. Мы все понимаем, что техосмотр частного транспорта был полной профанацией. Но я глубоко убежден, что каждый владелец транспортного средства будет нести ответственность за ДТП, совершенное в результате неисправности автомобиля. Потому что именно он отвечает за свой автомобиль, являющийся средством повышенной опасности. Я думаю, что в будущем страховые компании, прежде чем заключить договор о страховании, будут проверять техническую исправность автомобиля.
— Через год в стране пройдет чемпионат Европы по футболу. Как милиция готовится к Евро-2012?
— Хоть мы и проводим для сотрудников милиции ускоренные курсы по изучению английского, однако во время Евро-2012 мы планируем привлекать в качестве волонтеров студентов вузов с углубленным изучением иностранных языков. Они будут работать переводчиками в нарядах, которые будут обслуживать матчи чемпионата. Помимо этого, мы проводим семинары, учения по предотвращению беспорядков среди болельщиков.
— Давайте вернемся к теме нарушения прав человека в учреждениях МВД. Не так давно Ольга Демина, мать задержанных по делу о взрыве запорожского храма, заявила, что по отношению к ее детям сотрудниками милиции применялись пытки. Правда ли это?
— Путем пыток можно выбить только признание. Если речь идет о вещественных доказательствах, показаниях целого ряда людей, то все это находится в материалах уголовного дела.
— По запорожскому делу были собраны все доказательства?
— С моей точки зрения — да.
— Однако ваш коллега, бывший заместитель министра внутренних дел, народный депутат Геннадий Москаль заявлял, что такое дело невозможно раскрыть за неделю, если не выбивать из людей нужные показания.
— Преступления можно раскрывать в течение нескольких часов или нескольких лет. Все зависит от элементарной удачи, профессионализма милиционеров и от того, какие средства были привлечены. Расследованию взрыва храма в Запорожье придавалось большое значение. Были привлечены огромные силы милиции, СБУ и прокуратуры. Люди работали круглые сутки. По редкому заказному убийству работает столько людей. Собранные доказательства, кроме нас, изучали сотрудники СБУ и прокуратуры, после чего дело было передано в суд, который и вынесет решение. Далеко не каждое уголовное дело, попавшее в суд, должно заканчиваться обвинительным приговором. Давайте все-таки дождемся решения суда.
— В последнее время от граждан поступает много жалоб на то, что сотрудники милиции избивают людей. Например, после событий на киевском рынке "Лесной" в прошлый понедельник также были сообщения о пострадавших в результате стычек с милицией.
— У меня нет сведений о травмированных. На рынке "Лесной" все было выполнено по закону. Решения о сносе объектов принимает не милиция. Было соответствующее предписание прокуратуры о том, что киоски на рынке размещены незаконно. Коммунальные службы пришли исполнить это предписание, а милиция — обеспечить охрану общественного порядка, что является одной из ее главных функций. Если кто-то пытается мешать работнику милиции исполнять его обязанности — это правонарушение, которое, естественно, должно быть пресечено. Для этого предусмотрены определенные меры — физическое воздействие, спецсредства, а в особых случаях — даже оружие. Недопустимо, чтобы кто-то хотя бы прикасался к милиционеру. В любой западной стране даже при попытке нападения на полицейского тот имеет право без предупреждения стрелять на поражение. Требование работника милиции можно обжаловать, но его необходимо исполнить. Если кто-то считает, что милиционер нарушил закон, он может обратиться в прокуратуру или МВД. Я гарантирую, что наша служба внутренней безопасности во всем разберется без малейшей попытки прикрыть себя или защитить честь мундира.
— Вы можете привести примеры, когда бы служба внутренней безопасности МВД наказывала провинившихся милиционеров?
— Да, хотя бы случай с гаишниками в Бердянске. Помните, был ролик на YouTube (видео с планерки сотрудников ГАИ Бердянска, где руководитель зачитывал план по количеству протоколов, которые нужно составить.—Ъ)? Многие сотрудники уволены. Материалы направлены в прокуратуру. Я готов защищать милиционера до последней капли своей крови, если он прав. Но если работник милиции нарушил закон — он будет наказан еще более жестко, чем обычный гражданин.
— В течение того времени, что вы являетесь министром внутренних дел, отмечаются и факты нарушения прав журналистов.
— Я сторонник того, чтобы общество контролировало деятельность милиции. Одна из форм такого контроля — информация в прессе. Я не говорю, что по каждому сигналу будут приниматься репрессивные меры — довольно часто такие обвинения бывают безосновательны. Но каждый факт ущемления прав журналистов ставится на особый контроль, и моментально проводится проверка. Но, с другой стороны, и мы просим журналистов: если вы узнаете о противоправных вещах — поделитесь информацией с нами. Например, информация блогера Белозерской о поджоге офиса Партии регионов (общественной приемной Партии регионов в Киеве в ночь на 1 января.—Ъ). Это же уголовное деяние. Мы спрашиваем: откуда у вас такая информация...
— ...И поэтому к ней приходит милиция и начинает изымать технику?
— Без сомнения. По закону мы обязаны собрать все факты. Возможно, журналист о чем-то умалчивает. Но я готов моментально реагировать на любые противоправные действия в отношении журналистов. Каждое утро мне докладывают по этому поводу. Если такие факты обнаруживаются, начальник УВД на месте получает указание немедленно разобраться и доложить в кратчайшие сроки о результатах.
— И были результаты?
— Безусловно. Я думаю, что с некоторыми громкими делами, связанными с журналистами, мы в ближайшее время разберемся.
— Например, с делом харьковского журналиста Василия Климентьева?
— Не буду называть конкретных дел. Через месяц, если ничего не случится, все будут говорить, что Могилев пообещал, и ничего не было сделано. Работа идет по всем направлениям. Каждое дело, где потерпевшим является журналист, находится на особом контроле.
— Анатолий Владимирович, давайте поговорим о недавних событиях. 16 мая Львовский горсовет обратился в прокуратуру, указав, что 9 мая во Львове милиция помогала представителями пророссийских организаций пройти на Холм Славы и, вопреки решению суда, развернуть там красные флаги. Как вы это прокомментируете?
— В последнее время в нашей стране звучит множество ничем не обоснованных заявлений. Благодаря милиции никто из людей, принимавших участие в праздновании Дня Победы во Львове, не пострадал. Да, мы зафиксировали значительное количество фактов нарушения закона, уже возбуждены уголовные дела. Все правонарушители будут отвечать перед судом.
— Сколько человек будет привлечено к ответственности по факту событий во Львове?
— Я против того, чтобы говорить о чьей-то вине до принятия судебного решения. Но все лица, совершившие во Львове противоправные действия, понесут ответственность по закону.
— Беспорядки во Львове могут повториться 22 июня. Представители Компартии уже заявили, что в этот день намерены организовать в городе марш.
— При получении информации о возможных конфликтах мы будем принимать меры для их минимизации. Милиция не занимается политикой. Наша задача — борьба с преступностью и охрана общественного порядка. Мы не должны допустить, чтобы граждане пострадали от противоправных действий.
— Может быть, лучше предотвратить эти события в зародыше? Скажем, убедить коммунистов воздержаться от подобных мероприятий?
— А вы полагаете, что мы не проводили профилактическую работу во Львове накануне 9 Мая? Разъяснительная работа была проведена с представителями разных политических сил, которые стремились приехать во Львов, им было показано решение львовского суда (о запрете всех акций, кроме официальных.—Ъ). Перед 22 июня мы тоже проведем разъяснительную работу среди всех политических сил, которые могут принять участие в противостоянии.