Для привлечения иностранных инвестиций создать благоприятную бизнес-среду важно, но недостаточно: инвестиционные решения принимаются в том числе и под влиянием национальных стереотипов.
Привлечение иностранных инвесторов считается в России технологической задачей. Набор мер для ее выполнения отлился в бюрократическую скороговорку: улучшение условий для ведения бизнеса, снижение административных барьеров, повышение качества судебной системы и корпоративного управления, облегчение визового режима и т. п. При противоположном подходе, тоже активно практикующемся российским руководством, не создают благоприятную среду в целом, а приводят важнейших и крупнейших инвесторов за руку. Правительство экспериментирует с финансовыми стимулами для вкладчиков, от предоставления им налоговых льгот до формирования специального государственного инвестфонда. Оба подхода основаны на общем убеждении в корыстной рациональности инвестора: стоит предоставить ему выгоду, и он придет.
В корыстности инвесторов сомневаться не приходится. Однако информация, представленная экономистом Лаурой Боттацци из Болонского университета и ее коллегами, говорит о том, что, принимая решения, вкладчики исходят не только из объективных данных о привлекательности той или иной страны для бизнеса, но и из субъективных побуждений. Исследователи обратились к 750 венчурным фондам из 17 европейских стран и США, входивших в состав общеевропейской или национальных ассоциаций венчурных предпринимателей. Результатом опроса стали данные об инвестиционных сделках, заключенных этими фондами в 1998-2001 годах, в том числе и о вложениях ими средств в иностранные компании. Специалисты учли особенности стран, в которых находились как фонды-инвесторы, так и компании-получатели, включая экономические параметры, качество судебной системы, обеспечивающей защиту инвестиций, расстояние между странами и т. д. Также были приняты во внимание склонности фондов работать с теми или иными странами или отраслями. В итоге сложился набор факторов, влияющих на вероятность принятия венчурным фондом решения о вложениях.
Понятно, что объективные параметры, отражающие условия для ведения бизнеса в конкретных странах, значимы, но исследователи хотели понять, в какой степени предпочтения инвесторов определяются и их субъективными представлениями о жителях соответствующих государств. Инвестиция, особенно венчурная,— это всегда некоторый прыжок в неизвестность, и гипотеза состояла в том, что вложиться голландцу, например, в немецкую компанию будет легче, если немцы в целом кажутся ему заслуживающими доверия. В качестве индикатора доверия исследователи выбрали данные опросов "Евробарометра", включавших вопрос о том, насколько заслуживают доверия представители тех или иных стран. Гипотеза подтвердилась: высокая степень доверия к гражданам конкретной страны существенно увеличивает вероятность привлечения местными компаниями инвестиций. Например, по данным "Евробарометра", в Испании "очень доверяют" немцам 15,3% опрошенных, а в Голландии — 16,3%. Оказалось, что в данном случае рост уровня доверия всего на один процентный пункт повышает вероятность вложения венчурным фондом средств в немецкий стартап на целых семь процентных пунктов. Более того, вероятность заключения сделки зависит не только от общего уровня доверия к соответствующей стране, но и от состава управляющих партнеров. Так, если среди них есть представитель государства, где доверие к стране--предполагаемому объекту инвестиций выше, то и вероятность заключения сделки увеличивается.
Можно было бы связать дефицит доверия с недостатком информации, вызванным слабыми контактами между странами, то есть с проблемой, которую опять-таки можно решать технологически. Но интенсивность контактов была учтена исследователями. Они включили в свои расчеты такие показатели, как частота упоминаний конкретной страны--получателя инвестиций в деловой прессе страны--источника инвестиций; частота посещений одной страны гражданами другой; внешнеторговые потоки между государствами и даже склонность граждан голосовать за представителей конкретных зарубежных стран на конкурсе "Евровидение". Принцип доверия сохраняет свое действие и с поправкой на эти факторы: похоже, что в сухом остатке мы имеем дело именно с иррациональными стереотипами.
Мораль, конечно, не в том, что инвесторы тоже люди. Важнее другой вывод. Привлечение вкладчиков не может сводиться к обхаживанию отдельно взятых капиталистов или к технологическим мерам: стоит иметь в виду стереотипы, складывающиеся, в частности, в связи с историческим прошлым конкретной страны, риторикой ее лидеров, повседневным поведением граждан. Фактор этот особенно значим в случае России, которая не может похвастаться слишком теплым к себе отношением со стороны жителей ведущих стран-инвесторов. В последний раз вопрос о доверии к представителям других стран задавался "Евробарометром" еще в 1996 году, и сопоставимых данных, позволяющих отследить последующую эволюцию этих отношений, нет. На тот момент меньше, чем россиянам, из упоминавшихся в опросе стран доверяли только Турции; хоть о каком-то доверии к россиянам заявляло тогда лишь 24% опрошенных (62% же выразили недоверие). Так что четко обозначенная президентом Медведевым позиция в "катынском деле" и тому подобные гуманитарные действия могут быть не менее важным шагом для привлечения инвесторов, чем создание многомиллиардного инвестфонда.
Источник: Laura Bottazzi, Marco Da Rin, Thomas F. Hellmann. The Importance of Trust for Investment: Evidence from Venture Capital, NBER Working Paper No. 16923 (April 2011).