На Западе учетную ставку используют для стимулирования производства. Главным мастером этого дела следует признать главу Федеральной резервной системы (ФРС) США Алана Гринспена (Alan Greenspan). Во время азиатского, бразильского и российского финансовых кризисов 1997-1998 годов ФРС снижала ставку, чтобы спад производства в развивающихся странах не распространился на США. Идея господина Гринспена была проста. Пусть американские компании из-за кризиса продают меньше товаров развивающимся странам; пусть зарубежные филиалы этих компаний испытывают финансовые трудности. Но общая прибыльность производства в США не упадет, потому что кредит будет обходиться компаниям дешевле. А раз производство остается прибыльным, экономического спада не будет. Спада в США действительно не было.
Учетную ставку используют также для того, чтобы бороться с инфляцией. И здесь следует отметить Алана Гринспена. В 1999-2000 годах он начал постоянно повышать ставку, потому что был чрезвычайно озабочен быстрым экономическим ростом и резким снижением безработицы в США. Идея на этот раз была такая. Если в стране низкая безработица, то предприниматели в конце концов начнут повышать зарплату, чтобы найти работников и удержать их у себя. Повышение зарплаты приведет к росту розничных цен. Нужно несколько охладить пыл предпринимателей и сделать кредит подороже, чтобы они не слишком расширяли производство. Тогда инфляция останется на низком уровне. Инфляция в США действительно остается низкой. Разумеется, этот метод применяет не только ФРС. В начале 90-х в Великобритании было решено сделать борьбу с инфляцией главной задачей министерства финансов и Банка Англии. С тех пор при малейшей опасности роста цен учетная ставка повышается. И цены в Великобритании действительно остаются на вполне стабильном уровне.
Наконец, учетную ставку на Западе применяют для того, чтобы поднять курс национальной валюты. Например, Европейский центробанк повышал учетную ставку, чтобы сдержать падение евро. Предполагалось, что подорожание кредита в Европе заставит инвесторов скупать европейскую валюту, чтобы ссудить ее под повышенный процент. Правда, евро все равно продолжал падать. А вот Алан Гринспен, повышая ставку, не скрывал, что это может привести к подорожанию доллара. Прямо такая задача, конечно, не провозглашалась. Но доллар действительно дорожал (прежде всего по отношению к евро), и американские власти не возражали.
В развивающихся странах (и в России в том числе) учетную ставку применяют для тех же целей, что и на Западе. Начиная с 1995 года, когда Россия вместе с МВФ стала бороться за снижение инфляции, учетная ставка была чрезвычайно высока по западным меркам. Политику дорогого кредита применяли и восточноазиатские страны (вроде Таиланда или Южной Кореи). И тоже по рекомендации МВФ, и тоже в целях борьбы с инфляцией. В каком-то смысле высокие ставки и вызвали кризис в этих странах, потому что было чрезвычайно выгодно брать дешевые кредиты на Западе и задорого перепродавать их на местном кредитном рынке. В результате наблюдался чрезвычайно большой приток капитала в Восточную Азию, который потом сменился паническим бегством. И в азиатских странах и в России подобный метод борьбы с ростом цен привел к вспышке инфляции в 1997-1998 годах.
Учетную ставку развивающиеся страны применяли и для укрепления курса национальной валюты. Россия, чтобы удержать рубль в валютном коридоре, перед 17 августа резко повысила ставки. Не помогло — рубль рухнул. Наконец, для стимулирования производства ставка тоже используется. Южная Корея сейчас связывает возобновление экономического роста со снижением учетных ставок. Да и российский ЦБ в последнее время снижает ставки как раз в интересах экономического роста. Впрочем, в истории развивающихся стран (и СССР) было много примеров, когда кредит был вовсе бесплатным. И это привело не к экономическому росту, а к экономическому краху. Кстати, при снижении учетных ставок развивающиеся страны могут обратить внимание на Японию, где в последние годы учетная ставка составляла 0% годовых. И экономическому росту это как-то не очень помогло.
В общем, разные страны применяют учетную ставку для одних и тех же целей, но с разными результатами. В последние годы только ФРС (и еще, может быть, Банку Англии) удается с помощью процентной политики добиться и роста производства, и низкой инфляции, и стабильной валюты. Европейскому ЦБ удалось добиться только роста производства и небольшой инфляции — но не стабильности валюты. У остальных центробанков постоянно случались неудачи на всех фронтах. Наверное, потому, что дело не совсем в процентной ставке. В конце концов, из-за наличия нормального конкурентного рынка производство на Западе всегда, в общем-то, росло, а инфляция оставалась низкой (в индустриальных странах, вопреки распространенным утверждениям, в послевоенные годы никогда не было большой инфляции — с развивающимися странами уж не сравнить). А высокий курс доллара по отношению к евро объясняется скорее большей инвестиционной привлекательностью экономики США, нежели процентными ставками. Впрочем, политика Алана Гринспена, безусловно, делает жизнь международных инвесторов более веселой. Они все время гадают, что будет дальше. Не то американские акции вырастут, не то доллар подорожает. И до сих пор на всякий случай инвесторы покупали и акции, и доллары.