В рамках "Проекта 35" московской прессе представлен еще один фильм артхаус-линии "Кино без границ". Он называется "Кубок" и уже успел стать международным фестивальным хитом, а в США собрать более $1 млн.
Появление "Кубка" в российском прокате можно назвать хорошо продуманной, то есть безобидной, провокацией. "'Кубок',— гласит анонс,— первый в истории кино фильм крошечного гималайского Королевства Бутан, оккупированного Китаем". Но геополитическая спекулятивность вряд ли озаботит наш ограниченный зрительский контингент, давно положивший с прибором на политику. А тем более ту, что делается за пределами Садового кольца.
С познавательной точки зрения фильм извещает нас о том, что: а)тибетские беженцы, гонимые китайским правительством, сохраняют традиции предков в эмигрантских монастырях; б) монахи в изгнании гораздо культурнее и своих собратьев из метрополии, и окрестных индусских жителей: они регулярно моются и открыты веяниям мировой цивилизации, включая телевидение и футбол.
А также включая кинематограф: ведь "Кубок" снят ламой Кхентце Норбу (Khentze Norbu) — духовным настоятелем нескольких монастырей. Распознанный как третья реинкарнация тибетского святого ламы Джамьянга Кхентце Вангпо (1820-1892), он с 13 лет помешался на видеосъемках и всего за две недели изучил процесс кинопроизводства. Жизнь этого восточного вундеркинда — живой пример для наших кинематографистов, десятилетиями томящихся в тенетах ВГИКа и собственных комплексов: ни Эйзенштейн, ни Тарковский никак почему-то не находят в них своего нового воплощения.
Между прочим, лама одним из своих кумиров числит не кого-нибудь, а Тарковского. Но это не значит, что он будет в каждом кадре предъявлять напоказ высокую духовность. Напротив, "Кубок" приятен именно своей легкостью. Вполне современное конъюнктурное зрелище, пропитанное мультикультурным гуманизмом.
Сюжет: и монахи (которые, кстати, играют сами себя) чувствовать умеют. Только ничего общего с тем, что мы видели недавно в неосамурайском фильме "Табу". Секс по-прежнему под запретом, даже самый что ни на есть банальный "гетеро". Вот-вот, кажется, мелькнет в кадре порножурнал или прозвучит какая-то скользкая шуточка, но нет: лама хорошо знаком с законами сублимации. Невостребованная энергия молодых мужчин уходит — правильно — в футбол. Взятый не как физический тренинг, а как эмоционально окрашенная идея, в сущности — религия. Так что буддизму остается скромная роль бытовой философии.
Монахи по ночам бегают не в бордель, а в соседнюю деревушку, чтобы болеть за чемпионат мира. Аргентина--Бразилия: кто кого? Франция--Италия: разве можно забыть, что французы — единственные, кто всегда поддерживал Тибет? У юного монашка под буддистским одеянием — майка с именем Рональдо. В медитативный мир монастыря вторгается футбольный саспенс. И мудрые настоятели идут навстречу пожеланиям трудящихся монахов: они разрешают им арендовать телевизор и посмотреть финал чемпионата прямо в монастыре.
А финал самого фильма размазан в соответствии с канонами расхожего буддизма. Если проблему можно решить, зачем волноваться? А если нельзя — тем более. В сущности, это и есть принцип современного арт-кино, которое добровольно отказалось от каких бы то ни было драматических усилий в пользу успокоительных, ласкающих общих мест. Вы можете ненавидеть футбол и презирать восточные премудрости, но без раздражения смотреть "Кубок". А если начнете раздражаться, знайте, что вдобавок ко всем прочим недостаткам у вас скверный брюзгливый характер.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ
С 9 ноября — в кинотеатре 35 мм.