Еще восемь тел погибших моряков с атомной подводной лодки "Курск" удалось поднять российским водолазам. Большинство из них были эвакуированы в воскресенье. В этот же день столица Северного флота проводила в последний путь экипаж "Курска", символом которого стали тела четырех подводников, поднятые в прошлую среду. С подробностями — ВЯЧЕСЛАВ Ъ-ГУДКОВ.
"Смотри и молчи"
Приморская площадь Североморска — традиционное место городских и флотских праздников, народных гуляний и красочных фейерверков. Уже за полчаса до начала траурного ритуала площадь заполнилась людьми, в толпе за оцеплением на ветру колыхались островки алых гвоздик. Разделяя надвое поток спешащих на церемонию горожан, на площадь въехала видяевская колонна — три автобуса экипажей субмарин "Курск", "Воронеж" и "Нижний Новгород". Это приехали родственники погибших и моряки 7-й дивизии атомных подводных лодок. За автобусами — две машины "скорой помощи".
За пять минут до начала вся площадь вдруг обернулась и застыла: появились четыре бронетранспортера морской пехоты с гробами, установленными на "спинах" боевых машин.
— Мама, в этих ящиках дяди из "Курска"? — спросил семилетний мальчуган, взиравший на бэтээры с удивлением и страхом.
— Да, сынок. Не мешай. Смотри и молчи.
Вице-премьер Илья Клебанов с задумчивым лицом сказал с трибуны какие-то дежурные слова. В толпе кто-то выругался сквозь зубы — мол, сидел бы ты лучше в своей Москве. Во время так называемой музыкальной композиции (траурный дикторский текст и рвущие душу песни об экипаже "Курска") стало плохо матросику из оцепления. Капитан морской пехоты подпер его плечом, пока не прибежали двое медиков. Под руки матроса увели с площади. Диктор огласил поименный список экипажа, навечно зачисленного в состав 7-й дивизии.
БТР взревели двигателями и тронулись с места. Площадь наполнилась оглушающим ревом — корабли североморской эскадры и автомобили, стоящие вокруг, провожали погибших ревунами и клаксонами. Люди, сообразив, что через минуту будет уже некому поднести цветы, стали поодиночке вырываться из оцепления и бросать на машины гвоздики. Какая-то женщина прибежала с цветами с другого конца площади и, потеряв по дороге сумку, пакет, перчатки, все же успела бросить гвоздики на броню последней машины.
После того как бэтээры скрылись с глаз, начальство — федеральное, флотское, областное и местное — без всяких комментариев дружно покинуло трибуну и отбыло на служебном транспорте. Народ начал недоуменно переглядываться: "Это что — уже все?" Оказалось, да.
Родственники на трибуне начали растерянно обсуждать, что делать с привезенными цветами. Решили хотя бы символически опустить их в Кольский залив — это ведь тоже море. Тоненькая цепочка людей потянулась на ближайший причал.
"Я тебя люблю. Не переживай"
После митинга мне удалось встретиться в вдовой капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова Ольгой, приехавшей в Североморск накануне:
— Было очень тяжело услышать, что экипаж погиб не сразу. Что какое-то время, может быть, больше суток, кто-то еще был жив, и их не спасли. Было бы легче, если бы их смерть оказалась мгновенной. Невыносимо знать, что любимый человек погибал в таких условиях и никак не мог изменить ситуацию.
Однако записку мужа, ради которой Ольга с родственниками Дмитрия прилетела из Санкт-Петербурга, она до сих пор не получила. Представители ВМФ заявили ей, что не могут отдать ей записку: послание размокло, находится в ужасном состоянии, распадается на части, а потому "нетранспортабельно".
— Мне сказали, что записка сейчас на борту Regalia,— сообщила Ольга Колесникова.— И пообещали выслать ее фотокопию. А текст мне зачитали. В ней совсем немного слов: "Я пишу на ощупь. Оля, привет. Я тебя люблю. Не переживай".
Очевидно, что флотское командование лукавило, пообещав передать записку Колесникова его родственникам. Наивно было бы ожидать, что следственная группа, работающая на норвежской платформе Regalia, по своей воле расстанется с таким важным вещественным доказательством, как послание командира 7-го отсека "Курска". Документы подобного рода подшиваются в уголовные дела безвозвратно. Непонятно, зачем флотоводцам вообще понадобилось что-то обещать. Зато ясно, что полный текст записки будет обнародован еще не скоро.
"Работа будет продолжаться, пока позволит погода"
В течение всего вчерашнего дня российские водолазы продолжали поиски тел в 9-м отсеке лодки. Благо ветер стих до 10-13 метров в секунду, а волнение моря — до трех баллов. Но работа двигалась очень медленно. За сутки непрерывных поисков в отсеке поднялась мутная взвесь, сделавшая видимость близкой к нулю. Ее не пробивал даже свет мощных фонарей, и водолазам приходилось работать практически на ощупь. По словам сотрудников пресс-службы Северного флота, "работа внутри лодки будет продолжаться до тех пор, пока позволит погода". Если начнется шторм, россияне покинут лодку, а норвежцы продолжат резать технологическое отверстие в 9-м отсеке, часть которого проделали в субботу. Весь вчерашний день погода в районе катастрофы была нелетной — мешал сильный туман и снежные заряды. Поэтому тела последних восьмерых подводников доставить в Североморск пока так и не удалось.