Любой проект либеральной партии в нынешних российских условиях обречен на маргинализацию. Ведь для настоящих либералов (а именно они подразумеваются в России под «правыми») главные ценности — это свобода, права человека, приоритет личности над государством, общества над властью. То есть либеральная партия способна представлять во власти интересы своих сторонников, когда в стране есть гражданское общество — главная опора либералов. Но такое общество складывается в условиях политической конкуренции, которая в России, едва зародившись в конце XX века, исчезла в первую же десятилетку века XXI.
В условиях установленной монополии на власть можно, конечно, опереться на номенклатуру, на политический режим, обслуживающий эту номенклатуру. Только это бесполезно. Либерально настроенные россияне, те самые 10–15% населения, о которых постоянно говорят социологи, не поверят таким либералам. Не пойдут они голосовать и за ту партию, которая будет всячески разоблачать режим. Потому что лучше всех других знают цену имитационным выборам.
Тем не менее ситуация не фатальна. Задача либералов, как бы то ни казалось странным, состоит в том, чтобы обеспечить стране прежде всего двухпартийную систему. Точнее даже систему, в которой доминируют две сильные, конкурирующие между собой партии, условно говоря, правоконсервативная и социал-демократическая. Причем обе они должны иметь примерно сопоставимые ресурсы: административные, финансовые, информационные. И вот тогда либеральная партия могла бы стать третьей политической силой, к которой волей-неволей апеллировала бы какая-то из двух доминирующих. Претендовать на власть либеральная партия никогда не может. Как правило. Ведь либерал — это тот человек, который противопоставляет власть и свободу от власти, ставит свободу выше власти. Потому либеральная партия — антипод власти, и она, если приходит к власти, непременно перерождается. В новейшей российской истории, по-моему, достаточно примеров того, как отдельные либеральные представители приходили во власть. Все они либо долго там не удерживались, либо перерождались и фактически меняли свою идеологию.
Но быть влиятельной политической силой либеральная партия может. Классический пример Англия, где постоянно противостоят друг другу консерваторы и лейбористы, а либералы постоянно маневрируют между ними. Или Германия, где Свободная демократическая партия сейчас выступает в коалиции с социал-демократами, но возможен вариант ее коалиции с ХДС.
В российских условиях ниша для либералов может открыться, когда номенклатура, бюрократия будет расколота как минимум на два лагеря (это ни в коем случае не предполагает раскола элиты и распада страны). Вот эта была бы идеальная политическая ситуация, как подтверждает отечественный опыт. Достаточно вспомнить, как в 1999 году поднялся СПС в условиях жесткой предвыборной борьбы между двумя группировками номенклатуры — блока «Единство» и блока «Отечество — Вся Россия». Место в Госдуме тогда нашлось и для СПС, и для «Яблока». Точно так же либералы были востребованы в середине 90-х, когда власти в целом противостояла КПРФ, будучи вполне номенклатурной партией: свои губернаторы, «красный пояс» из фракций в региональных заксобраниях, большинство мест в Госдуме по итогам выборов-95 и реальный кандидат в президенты на выборах-96.
Но как только «Единство» и ОВР объединились, сразу же стали сокращаться, как шагреневая кожа, электоральные перспективы и СПС, и «Яблока». Поэтому у либералов сегодня нет более важной задачи, чем бороться за разделение номенклатуры на два лагеря. Какие партии из ныне существующих станут выражать интересы этих лагерей, сказать сложно. То ли «Единая Россия» (если она перестанет быть «мешком с голосами») и «Справедливая Россия» (если она перестанет быть «довеском»), то ли «Единая Россия» и КПРФ (если она забудет о сталинизме и станет настоящей левой партией). Для либералов это непринципиально. Им важно запустить механизм раскола номенклатуры, для чего нужно демонтировать вертикаль, в которую эта номенклатура сегодня построена. Вертикаль выглядит настолько жесткой, что кажется, будто мирных способов для ее демонтажа не существует.
Существуют. В этом смысле либералы должны выступать за то, чтобы на очередные президентские выборы шли оба — и Дмитрий Медведев, и Владимир Путин. А если Путин поведет на думские выборы «Единую Россию» во главе списка, то и Медведев должен будет возглавить предвыборный список какой-нибудь другой партии. За это должны бороться либералы, и ради этого им можно даже пропустить цикл 2011–2012 годов, не выдвигая своих кандидатов. Это не страшно. Главное — расколоть номенклатуру надвое и чтобы эти две группировки начали бороться друг с другом. Вот тогда-то кому-нибудь из них обязательно потребуется партнер справа, потому что либеральный электорат своими 10–15% голосов может решить судьбу выборов.
Впрочем, раскол номенклатуры хоть и необходимое условие для того, чтобы либеральная партия была востребована, но вовсе не достаточное для того, чтобы сформировалось гражданское общество. Раскол всего лишь дает шанс. Воспользуется ли общество шансом, тоже во многом зависит от либералов, которые должны будут сделать все, чтобы номенклатура не слилась воедино вновь. А эта задача крайне сложная. Либералы — самая динамичная и, возможно, самая креативная часть общества, нацеленная на успех. Потому для них всегда велик соблазн войти во власть. И там переродиться.