Банковский аналитик Александр Разуваев прокомментировал в эфире "Коммерсантъ FM" озвученные Счетной палатой результаты проверки Банка Москвы.
— Сегодня уже говорили, все ожидали, что Счетная палата объявит результаты своей проверки. И вот как раз все ждали, что именно с кредитным портфелем будут какие-то проблемы. Почему была такая уверенность?
— Я думаю, что с портфелями, то есть, с привлечение денег у Банка Москвы все ясно. Это как бы деньги московского бюджета, так и большое число частных вкладчиков. А что касается активов, а именно кредитов, там всегда было достаточно вопросов, потому что часть кредитного портфеля напрямую или косвенно была завязана на бывшего московского мэра и, соответственно, его супругу. Вернутся ли эти деньги в банк и качество этих кредитов – это вопрос достаточно открытый и спорный. Другое дело — я бы не относился так уж совсем серьезно к Счетной палате. Ее могут использовать, я не знаю там, власть или ВТБ для того, чтобы провести какие-то действия, в том числе и касательно людей, которые работают в Банке Москвы. Но мы знаем, достаточно много было случаев, когда заявления Счетной палаты либо просто игнорировались бизнесом и фондовым рынком. Или, скажем так, они были очень неоднозначны. Например, в начале нулевых, когда "Сибнефть" оптимизировала налоги во внутренних оффшорах. Причем в трейдовских компаниях работали одни инвалиды и эффективная ставка налога на прибыль была 5,5 %, при том, что тогда она была 30% в России. Счетная палата говорила, что проверили "Сибнефть", все нормально, все хорошо. Потом выяснилось, что так налоги оптимизировать нельзя. Опять-таки Счетная палата проводила подробный анализ приватизации в России, был доклад, который пошел в Госдуму, который гласил, что было очень много нарушений, но его потом опять проигнорировали. Поэтому все-таки Счетная палата, я думаю, что может быть это какой-то инструмент. Но так уж совсем серьезно я бы к ней не относился.
— Ну, все-таки, я правильно ли понимаю, что пока вы не берете на себя смелость говорить, что здесь возможно возбуждение уголовного дела, то есть, как бы раскручиваться будет история? Потому что все-таки говорят о финансировании непрофильных организаций. Там ущерб более миллиарда рублей и как бы суммы такие большие.
— Если власть или ВТБ (это почти одно и тоже) хочет, чтобы так было, то Счетная палата тоже. Если, скажем так, это инициатива Счетной палаты, то есть, она сама по себе, то я думаю, что ее все проигнорируют. Понимаете, это скажем так, российская специфика.
— Я понял. Нам надо чего-то дождаться. Какой-то новости следующей, чтобы понять, как будут идти события. Какая новость должна быть?
— Новость о том, что, используя соответствующее заявление, мнение Счетной палаты, действительно пошли какие-то реальные действия.
— Как вы думаете, сколько времени нам ждать придется?
— Да я думаю, что максимум несколько дней. Возможно, даже сегодня. Если что-то будет…
— То будет быстро, да?
— Да, я вот, кстати, хорошо помню, когда в 2003 году в октябре Ходорковского арестовали, было объявлено тут же, что в бизнесе ЮКОСа есть серьезные нарушения. И потом пошли вопросы: а какие? Официально, это не шутка: что в подсобных хозяйствах ЮКОСа кролики спариваются бессистемно.
— Да, бессистемное спаривание я помню.
— Соответственно, есть нарушения. Соответственно, если у нас Счетная палата, как бы "в струю", мы скоро обо всем узнаем.
— Ну да. Тем более, что у людей, связанных так или иначе с Банком Москвы тоже был сельскохозяйственный бизнес…
— Поживем, увидим.