Опубликован отчет Счетной палаты о проверке деятельности музеев Кремля. Если верить этому документу, за два года они ухитрились причинить государству ущерб в миллион долларов. Разразившийся скандал нанес сильнейший удар по репутации всех российских музеев. И поднял престиж отечественной культуры в целом — оказывается, она вовсе не такая бедная.
Это не первая проверка музеев Счетной палатой, но первая, наделавшая столько шума. Не исключено, что скандал вокруг музеев Кремля имеет политическую подоплеку — кому-то оказалось выгодным запустить в прессу собранный аудитором палаты Петром Черномордом компромат на директора государственного историко-культурного заповедника "Московский Кремль" Ирину Родимцеву.
Что же Счетная палата инкриминирует кремлевскому музею? Петр Черноморд создал настоящий бестселлер. Кажется, что музей за последние два года сумел нарушить все возможные законодательные акты, касающиеся музейного дела,— от документов на вывоз культурных ценностей за границу, оформленных на бланках уже давно не существующего Минкульта СССР, до покупки квартир на бюджетные деньги, предназначенные совсем для других целей. Среди достаточно рутинных обвинений — незаконная сдача в аренду помещений, организация "дочерних" (а вернее, "сыновних", поскольку возглавлял их сын Родимцевой) коммерческих структур, не имеющих лицензий,— попадаются и довольно экзотические. Так, например, аудитор Черноморд посчитал, что ежемесячные заседания элитного клуба "Ротари--Москва--Кремль" в Оружейной палате "для укрепления дружеских отношений и обсуждения практической работы" не относятся к задачам музейной деятельности, а потому благотворительные пожертвования членов клуба в кремлевские музеи могут считаться формой "скрытой аренды" за предоставленные роскошные помещения.
Это, так сказать, особенности кремлевского хозяйства. Но среди обвинений, выдвинутых в адрес Родимцевой, есть и такие, которые легко могут быть распространены на деятельность любого, а особенно богатого коллекциями, музея.
Самый грозный пункт обвинения в адрес кремлевских музеев — они "недодали" государству, упустили прибыль. Но, в отличие от обвинений в незаконных сделках и купленных на бюджетные деньги квартирах, вопрос о музейной прибыли далеко не однозначен. Все государственные музеи — предприятия некоммерческие. И подходить к ним с мерками обычного коммерческого предприятия, главной целью которого является получение прибыли,— бессмысленно. Одни "грехи" Музеев Кремля типичны для всех музеев, другие — останутся на совести лишь самых из них проворных. Да, в некоторых российских музеях берут взятки, кладут в частные карманы деньги за публикации и прокат выставок, кормят за счет музеев родных и знакомых. Но воровство и злоупотребление служебным положением — повод для серьезных обвинений конкретных лиц. А вот пресловутые "недополученные" компенсации за прокат выставок — проблема общая для всех музеев, но требующая детального рассмотрения. Сама идея компенсаций не есть общемировая норма. Многие западные музеи, обмениваясь произведениями искусства для выставок, никаких компенсаций друг другу не платят. Российские музеи, как правило, разговор о компенсациях ведут, но никаких норм на этот счет не существует. Стоит ли их вводить — вопрос особый.
Каковы первые итоги разгорающегося скандала? С одной стороны, шум вокруг кремлевской проверки очень полезен. Аудиторы предъявили публике то, о чем музеи знали, но умалчивали. Стало ясно, что культура отнюдь не так бедна, как ее представляют. Для всех музеев, вероятно, отчет Счетной палаты покажется, с одной стороны, довольно обидным, с другой — весьма практически полезным. Но самое постыдное во всей этой истории, на наш взгляд, не то, как музеи Московского Кремля зарабатывали деньги, а то, как бездарно они их тратили.
МИЛЕНА ОРЛОВА, КИРА ДОЛИНИНА