Вчера архив мемуарной библиотеки общественного фонда Александра Солженицына пополнился новыми поступлениями. Из Версаля в Москву доставили небольшую икону, подаренную "русскому вождю генералу Деникину, спасающему родину" добровольцами первого агитационного поезда, и три десятка фотографий из архива дочери генерала Марины Деникиной-Грэй. Сам генерал Деникин запечатлен лишь на четырех из них, большинство снимков не атрибутировано.
"Мы не знаем, чем руководствовалась Марина Грэй, отбирая материалы для передачи в наш архив",— сокрушаются сотрудники фонда Александра Солженицына, но при этом не забывают подчеркнуть, что все переданное ценно. Основу архива мемуарной библиотеки фонда Александра Солженицына составляют рукописи эмигрантов первой русской волны. Теперь их дополнил иллюстративный материал. Большинство переданных госпожой Грэй снимков сделано в турецком Галлиполи, куда сразу после революции хлынули тысячи эмигрантов из России. Фотографии делались для семейных альбомов русской аристократии. Помпезно-торжественный стиль снимков 20-х годов мало отличается от того, что снято 30 лет спустя: приезд баронессы Врангель в военное училище в Галлиполи, генерал Кутепов перед войсками, гимназия для русских эмигрантов в Болгарии, юнкера на учениях, сын генерала Корнилова в Америке, группа рабочих на заводе Renault.
В 1920 году, за три месяца до бегства за границу после разгрома Добровольческой армии, генерал Деникин был объявлен Верховным правителем Российского государства. Тогда же добровольцы подарили ему небольшой овальный образ Спаса Нерукотворного. Эта икона сопровождала Антона Деникина до его смерти в 1947 году. В архиве общественного фонда Александра Солженицына образ упрячут в специальную коробку, так как он слишком мал, чтобы повесить на стену. К тому же одна из архивных икон, принадлежащих когда-то Петру Струве, уже висит в читальном зале мемуарной библиотеки.
Белогвардейское движение закончилось давно, но им еще долго вдохновлялись сами белогвардейцы. Русская эмиграция жила воспоминаниями об утраченном прошлом, Страна Советов — иллюзиями будущего. Фотография одинаково помогала и тем и другим: и в Советской России, и в русском зарубежье менее всего стремились фотографировать то, что было на самом деле. Фотография была чем-то вроде материализации мечты или спасительной пилюли. Увидев себя в генеральском мундире, наверно, легче смириться с тем, что это всего лишь костюм, а принимая юнкерский парад где-нибудь в Сербии — не заметить, что России уже нет.
ИГОРЬ Ъ-ГРЕБЕЛЬНИКОВ