В середине 90-х судьба свела меня с политтехнологом, одного разговора с которым оказалось достаточно, чтобы понять: до конца этого бурного десятилетия он вряд ли доживет. Если только чудом. А, если доживет, то, скорее всего, под другой фамилией, в другой стране, а также после солидных инвестиций в пластическую хирургию. Так и случилось – то есть, как конкретно, я не знаю, но с начала нулевых все мои попытки разыскать его обратились в дым.
Его образ стоит у меня перед глазами до сих пор. Быстрый оценивающий взгляд, легкая ни к чему не обязывающая улыбка. Я тогда вел политическую программу, и он пришел меня купить. У меня было переразвитое эго, букварь мой начинался с дурацкого слова «репутация», лет мне было немногим за двадцать, принципа «Продаваться надо легко и дорого» еще не знал, короче, был дурак-дураком, а потому остался бедным и честным.
Зато я был не дурак выпить, и удовольствием помог ему справиться с каким-то коньяком, а заодно обогатил свой профессиональный и жизненный опыт.
Эдик – так звали политтехнолога – в это время «вел» одного нового русского из бывших чекистов, которого органы сначала временно командировали в нефтяники, а теперь вот собрались сделать депутатом. Миллиардные «командировочные» быстро снесли этому парню крышу, и он, помимо депутатства, решил создать еще и партию. Для чего и нанял Эдика.
Короче, через 40 минут и 750 граммов мы с этим Остапом Бендером разработали концепцию продвижения этой партии. Придумали, как за несколько месяцев сделать из этого чудака настоящего героя. Речь его, решили мы, должна быть простой и веселой, как юмор дальнобойщиков. Включать парня со стержнем тоже необходимо – но уж, если «жесткач» – то не по-детски, чтобы мужика видать было. Лозунги партии – доходчивые, как малосольные огурчики. Например, расширенное сознание подсказало мне лозунг «Всем дать все!» Во всяком случае, избиратель должен читать этот обещание между строк, воспринимать, как 25-й кадр. Повысим пенсии, дадим квартиры военным, сократим чиновников. И обязательно – очистим свои ряды. Мы даже забыли, что партия-то должна быть совсем новая. Но на самом деле это неважно. Люди уважают, когда ты признаешь ошибки и обещаешь очиститься. Люди вообще любят в баню ходить! Лидер партии должен регулярно обвинять в популизме своих соперников и призывать не бояться говорить народу правду. «О правде надо вообще много говорить,—заметил тогда Эдик, —что вовсе не значит – говорить правду…»
Зычное хихикание политтехнолога после этих слов я до сих пор вспоминаю с известной долей уважения. Эдик быстро свалил, я ушел домой спать и наутро долго смеялся над нашей тупой фантазией. Второй раз – смеялся, когда узнал из газет о том, что клиент Эдика никуда не избрался, а сама партия скончалась при родах.
Ну, и при чем здесь, спросите вы, выступление Владимира Путина на конференции «Единой России» в Брянске? Которое получило рекордное эфирное время и уже было названо предвыборным ответом Путина на питерский спич Медведева о свободе? Связи, упаси Господи, никакой – какая может быть связь между летящей на всех парусах в будущее обновленной «Единой Россией» и утопшем в трясине 90-х политтехнологе с его несостоявшемся партпроектом?
Или все-таки состоявшемся?
Во всяком случае, именно посмотрев «картинку» этого исторического события, я вспомнил ту наши не вполне трезвую посиделку. И на сей раз не смеялся.