Движимое имущество

на пятом Большом скульптурном салоне в Киеве

ярмарка / скульптура

В "Мыстецьком арсенале" проходит пятый Большой скульптурный салон, в рамках которого в Киеве представили полное собрание пластических сочинений французского импрессиониста Эдгара Дега. Рассказывает МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.

С переездом в "Мыстецький арсенал" Большой скульптурный салон стал не просто большим, а огромным. Экспозиция пятой ярмарки занимает целых два крыла бывшего цеха завода "Арсенал". И это не предел: позиционирование мероприятия в качестве салона значительно облегчает задачу заполнения площадей, потому что кураторская планка отсутствует по определению, а настроение у мероприятия подчеркнуто ярмарочное. На этот раз свои работы представляют сорок украинских скульпторов, которые, согласно чаяниям организаторов, "представляют яркую палитру тенденций современной украинской пластики".

На деле палитра получилась довольно сдержанная, с сильным преобладанием искусственно позеленевшей бронзы в контрасте с бронзой начищенной и белым мрамором (случаются также черная и карминовая мраморная и гранитная крошка и немного дерева). На этом фоне настоящим прорывом в стратосферу выглядят яркие глянцевые черви и рыбки Андрея Липовки, сделанные из поливинила. К тому же черви и рыбки тоже не самый типичный объект здесь: в основном современные украинские скульпторы ваяют человеческое тело во всем его разнообразии — от крутобедрых модернистских баб до постмодернистских человечков-кузнечиков. Каждый третий участник салона счел своим долгом представить что-нибудь на тему танца — в рифму к выставке работ знаменитого французского импрессиониста Эдгара Дега из коллекции бизнесмена и мецената Игоря Воронова.

Собственно, публику на Большой скульптурный салон и созывают "на Дега", обещая "полное собрание шедевров пластики непревзойденного мастера". Полное собрание — это 74 фигуры, отлитые в бронзе в ливарной мастерской Вальзуани по заказу наследников художника после его смерти. В оригинале этих скульптур никогда и не существовало — только восковые этюды, которые Дега никому особо не показывал (вот и названия у них технические, вроде "Танцовщица присоединяет плечевой ремешок корсажа"). Единственная скульптура, которую он выставлял при жизни,— "Маленькая четырнадцатилетняя танцовщица" — в "Арсенале" тоже есть: это копия так называемой "фигуры Вальзуани" — второго варианта статуи, показанной на Парижском салоне; варианта, который Дега много лет шлифовал, но, по собственному признанию, так и не довел до совершенства.

С совершенством у него вообще были серьезные проблемы — по воспоминаниям современников он был большим педантом и болезненным перфекционистом, мучившимся комплексом подражателя по отношению к природе, с которым художники боролись до самых "Авиньонских девиц". Месяцами он просиживал в танцзалах и за кулисами, наблюдая за балеринами, подмечал малейшие детали и бесконечно зарисовывал. К скульптуре Дега обратился поздно, после сорока, когда начал терять зрение. Его пластика завораживает (без всяких поправок на "снобизм времени") своей "импрессионистичностью" — сиюминутностью и недосказанностью, мимолетностью и незавершенностью. Правда, сам Дега, надо думать, не пришел бы в восторг от мысли, что эти "грубые эскизы" его пережили: он держал их в хрупком воске, называл интимными экспериментами и надеялся, что они погибнут сами собой, не нанеся вреда его художественной репутации.


Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...