16 августа Дума проголосовала за Владимира Путина так, как надо. За последние полтора года она здорово натренировалась, и последний премьер получил 233 голоса — и Кремль не обижен избытком доверия к Путину, и Дума осталась при своем интересе. Вот только Путин может сыграть совсем не ту роль, которую ему отвела Дума.
Парламентская республика все ближе
Сговорчивость Думы можно объяснять по-разному. На поверхности ситуация объясняется тем, что депутатов ничем не пронять, их интересуют только декабрьские парламентские выборы. Действительно, если бы вместо Владимира Путина президент внезапно предложил в премьеры ненавистного Думе Анатолия Чубайса (который, кстати, и привел Путина на пост начальника контрольного управления администрации президента, откуда началось его восхождение на вершину власти), Валентина Юмашева, Романа Абрамовича или даже Татьяну Дьяченко, Дума, конечно, скривилась бы, но стерпела и добро дала. Хотя, может, и не с первого раза.
Дело не в циничной всеядности депутатов. И параллель с Калигулой, который, если верить Светонию, прочил своего коня Инцетатуса в консулы (а в то время в Риме было всего два консула, причем первым был сам Калигула), неуместна. И вовсе не потому, что Инцетатуса консулом так и не избрали. Депутаты, соглашаясь с президентом, готовят контрудар. Им есть за что бороться. Выборы — это отнюдь не просто абстрактная демократическая ценность. Сам факт их проведения кардинально меняет в России расстановку политических сил.
В чем сегодня главный рычаг власти президента? Последний год научил всех — в издании указов, отправляющих неугодных премьеров в отставку, и в предложении Думе под угрозой роспуска новых. В строгом соответствии с Конституцией. Но ничто не вечно под Луной. Речь не о Конституции, а о прерогативах президента, ею же и ограниченных. По Конституции все меняется за полгода до выборов президента и в течение года после парламентских выборов. Причем за полгода до выборов президента ее нельзя распускать вообще. А в год после парламентских выборов ее можно распустить, если она трижды отклонит президентского кандидата в премьеры, но нельзя, если она сама дважды в течение трех месяцев выразит недоверие правительству.
Получается, что сразу после 19 декабря (конституционные сроки президентских выборов отстоят от этой даты больше, чем на полгода) Дума перехватывает политическую инициативу. Она может отстранить от власти любое правительство, сохранив собственную неприкосновенность. В любом случае, если указ президента о назначении выборов в Думу на 19 декабря 1999 года будет выполнен, Россия, опять же в строгом соответствии с Конституцией, из президентской республики превращается в парламентскую. Ровно на год.
Практически это будет означать, что уже не президент, а Дума получает право тасовать премьеров вместе с их кабинетами, вынося непонравившимся вотум недоверия. И реализацию этого своего права Дума уже предвкушает. Как бы ни изменился состав нижней палаты Федерального собрания (а и блокостроители и наблюдатели сходятся в том, что изменения будут существенными), Дума останется резко оппозиционной по отношению к президенту. И тогда в конце концов президент будет вынужден назвать того, кого выберет Дума.
Выборы все дальше
Устроит ли такая рокировка президента? Как гарант конституционных прав и свобод, он обязан повторять, что все выборы пройдут в срок. А вот как поведет себя Борис Ельцин--человек, который не мыслит себя вне власти? Ведь после выборов 19 декабря президент по своим реальным властным полномочиям решительно приближается к английской королеве.
После выборов 1995 года Дума, не менее, чем нынешняя, оппозиционная Ельцину, не рискнула в полной мере воспользоваться своим правом поставить под контроль исполнительную власть. И имела к тому все основания. Подобный шаг наверняка бы увеличил предвыборный потенциал Ельцина. В любом случае, тогда Ельцин имел шанс продлить свои президентские полномочия и не упустил его. Сейчас все иначе.
Факт состоит в том, что за четыре месяца до парламентских выборов Ельцин выбрал на должность премьера именно Путина, имеющего стойкую репутацию приверженца жесткой политической линии, к тому же бывшего шефа ФСБ.
Вероятность того, что Путин сумеет за оставшиеся четыре месяца завоевать не формальную, продемонстрированную 16 августа, а реальную поддержку Думы, минимальна. И дело не в личных качествах премьера, а в заявлении Ельцина, назвавшего его своим официальным преемником. Сам Ельцин уже давно должен был убедиться в том, что его благословение очень часто оборачивается политической похоронкой. Знает это и Путин. Получается, и президент, и премьер одинаково заинтересованы в том, чтобы выборы 19 декабря не состоялись. И даже если Сергей Степашин возглавит правый блок, единственную организованную политическую силу, лояльную Борису Ельцину и его политическому курсу, и приведет правых в Думу очередного созыва, заинтересованность двух нынешних первых российских чиновников в отмене выборов не уменьшится. В Думе сколько-нибудь заметной поддержки у Ельцина не будет.
Значит, выбор президентом Путина может означать первый шаг к введению чрезвычайного положения и отмене выборов 19 декабря. При этом уходить с "конституционного поля" вовсе не обязательно. Для этого нужен президентский указ, который в соответствии со 102-й статьей Конституции должен быть утвержден Советом федерации. Согласие на введение чрезвычайного положения губернаторов, граничащих с зоной военных действий на Кавказе, уже фактически есть, о чем свидетельствует первый визит Путина еще в качестве и. о. премьера в Совет федерации. На остальных губернаторов правительство может воздействовать в рамках межбюджетных отношений. Их сердцевина — решение вопроса, кому Москва предоставит дотации, а кому нет. Характерно, что именно межбюджетные отношения Путин обсуждал, отправившись в Томск, в свою первую поездку в качестве главы правительства, на переговорах с членами Сибирского соглашения. Ну и, в конце концов, у Путина могут найтись свои собственные возможности добиться согласия губернаторов — не зря же он возглавлял ФСБ. Да и в президентской администрации, по авторитетному признанию последнего из бывших премьеров Сергея Степашина, "умеют выкручивать руки".
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ