Иностранные инвесторы уже давно не верят в то, что Россия когда-нибудь приведет в порядок свое лицензионное законодательство. В ближайшие десять лет иностранные инвесторы намерены вкладывать средства только в месторождения, работающие на условиях раздела продукции,— так сообщил в интервью корреспонденту Ъ ИРИНЕ Ъ-РЕЗНИК директор Нефтяного совещательного форума ГЛЕНН УОЛЛЕР.
— Что бы вы поменяли в существующей системе лицензирования в России?
— Российское законодательство о недрах не дает компаниям уверенности, что их инвестиции будут защищены. По закону о недрах очень легко отобрать лицензию вообще без причины. Из него совершенно непонятно, что может, а чего не может делать недропользователь: положения закона можно трактовать по-разному. Но главное, что все эти вопросы будут решаться в российских судах. Честно говоря, мы уже перестали следить за изменениями в российском лицензионном законодательстве. Я вообще глубоко сомневаюсь, что в ближайшие десять лет будут иностранные инвестиции по этой системе. Во всяком случае, члены нашего форума — крупные нефтяные компании — больше не будут вкладывать деньги в российские месторождения на лицензионной системе. Если и будут инвестировать, то только в месторождения, работающие на условиях СРП.
— Почему?
— Поставьте себя на место инвестора. Есть крупный проект на $10 млрд, а его окупаемость — 20 лет. Нужны железные гарантии, что ты будешь защищен. Вся наша надежда на СРП.
— А что именно вас пугает в российской системе лицензирования?
— Отсутствие предсказуемости и стабильности. Условия инвестиций слишком часто меняются. Например, налоги: десять лет назад по этой системе было четыре налога, а сейчас уже 23. Мы конечно, пока не уходим из России, но все наши компании перестали осваивать месторождения по лицензионной системе. Последним был British Gas, который продал свою долю "Комиарктикойл". А вот соглашения о разделе продукции нам гарантируют стабильность.
— Режим соглашений о разделе продукции дает вам такую уверенность. Но ведь никто не гарантирует политической стабильности. Вот и министр природных ресурсов заявляет, что проект СРП "Сахалин-5" необходимо раздробить на несколько частей, а ведь наверняка этого не было в планах у BP, когда она туда приходила.
— Знаете, в соглашениях о разделе продукции больше всего нас привлекает международный арбитраж. Обе стороны — инвестор и государство — договариваются, что в случае спора международный суд решит, что делать. Это мы считаем достаточным основанием, чтобы инвестировать эти проекты. Кроме того, как показывает практика, проекты, которые сейчас осуществляются на условиях СРП, все-таки реализуются по условиям соглашения. С трудом, но реализуются.
Что же касается заявления министра, то "Сахалин-5" — месторождение с неразведанными запасами, и никто не может знать заранее, сколько там точно нефти и газа. Я бы не спешил с выводами. В международной практике, когда есть большой неразведанный участок недр, обычно в соглашении прописывается, что если найдут слишком много нефти или газа, то тогда часть будет отдана кому-то еще — естественно, за компенсацию.
— Депутаты спорят о том, должно решение конкурсной комиссии быть окончательным или последнее слово должно оставаться за субъектами федерации или министерством.
— Система должна быть максимально прозрачной. Все зависит от того, как проводятся тендеры и как принимаются решения министерствами. Как правило, открытые тендеры более прозрачны и непредвзяты. И голосование должно быть открытым.
— А как вы относитесь к идее разрешить закладывать лицензии в банках и продавать?
— Мне сложно судить об этом. Возможно, где-то и есть такая практика, но я об этом не слышал. В США лицензии выдает государственная организация — Агентство по регулированию природных ресурсов.