СОВСЕМ недавно одновременно в нескольких центральных и региональных СМИ прозвучал достойный и разумный призыв: важно "не проиграть" грядущие парламентские и президентские выборы и обрести хорошую Думу и хорошего президента. В высшей степени необходимый, он получил двойственный резонанс, будучи сразу заземлен прессой, безжалостно констатировавшей, что "никогда в России выборы еще не были честными" и что значительная часть избирательных технологий "все равно будет грязной", особенно в свете кризисного ослабления источников финансирования избирательных кампаний и уменьшения влияния оппозиционных сил на центральном и региональном телевидении.
Рынок политического консалтинга отреагировал симптоматично. Одновременно в ряде центральных и региональных изданий подвергли критике или призвали запретить "нечестных" и "грязных" и маститые столичные асы, и начинающие ярославские политтехнологи. Осуждая дилетантски-рваческие, "жмейкерские" подходы, каждая команда сочла своим долгом продемонстрировать приоритетность в своей деятельности "ограждения" кандидатов и партий от грязных технологий и "просвещения" избирателей. Честными и чистыми были объявлены "от силы 3-4 команды, которые действительно способны разработать стратегии предвыборной борьбы", а переданное корреспондентом "Комсомольской правды" отталкивающее обещание "мордоделов" "сделать депутата всего за лимон" явно подорвало веру читателя в честность политконсультантов за пределами избранных команд.
В праведном полемическом задоре PR-монополисты явно исказили факты и сгустили краски. Мораль предельно прозрачна: "Только мы профессиональны, только мы и наши партнеры честны, не доверяйте(сь) больше никому!" Обиженный тон высказываний политтехнологов в духе "наших притесняют" понятен: рынок создавался, завоевывался и делился годами, а теперь, в ближайшие два месяца, произойдет (и уже происходит) его размывание и новый передел. И не тремя-четырьмя "настоящими профессионалами", а десятками весьма профессиональных и давно работающих команд, десятками молодых и, возможно, менее опытных, но также вполне образованных и профессиональных PR-компаний и, наконец, десятками старых и новых непрофессиональных "ковбоев". От успешности этого передела (точнее, от возможности приспособиться к нуждам политконсалтингового рынка) зависит ни много ни мало получение или неполучение многомиллионных прибылей конкретными фирмами и лицами.
Воспользовавшись информационным поводом, PR-монополисты поспешили "профессионально" и "чисто" воспрепятствовать конкуренции со стороны чужаков, отпугнув потенциальных клиентов от конкурентов и притянув их к себе. Способов "PR-отпугивания" и "PR-притягивания" немало. Декларирование собственной важности параллельно с преуменьшением значимости конкурентов в популярных и подконтрольных СМИ, с использованием дутых рейтингов и результатов опросов, с внушительными процентами и диаграммами. Привлечение максимального внимания посредством сенсационных заявлений — вроде обещания через систему "межэлитных соглашений" провести в Госдуму триста депутатов от правых партий. Демонстрация исключительной осведомленности — вроде "рассекречивания" предвыборных планов Кремля по объединению правых вокруг Степашина. Инспирирование и последующий "подогрев" компроматных скандалов в реальных и виртуальных СМИ.
Несмотря на зыбкость границ между белым и черным, эти акции все же трудно отнести к "чистому" PR. Их характерной особенностью является очевидная негативная заостренность, направленная на нанесение завуалированного, но весомого ущерба конкурентам. Налицо паразитирование на фразеологии честности и профессионализма в угоду личным и корпоративным интересам. Высшая моральность "общественного блага" в устах и действиях тянущих на себя избирательное одеяло политтехнологов обретает аморальные формы и звучит как предупреждение. В самом начале избирательной кампании ее наиболее активными участниками уже задействован главный принцип "грязных технологий": для достижения целей хороши все средства.
Константин Феофанов, кандидат социологических наук