В ближайшие годы рынок продукции черной металлургии претерпит радикальные изменения. Исчезнут трейдеры, вся функция которых заключается в покупке металла у ворот завода и перевозке его на склад в областном центре. Трейдеры станут неотъемлемой составляющей технологической цепочки, своего рода дополнительным цехом того или иного металлургического комбината, способным быстро переключиться на выпуск новой продукции.
Металлопроизводители во всем мире продают металл по двум схемам: напрямую или же через оптовые склады металлотрейдеров. Напрямую поставляется больше половины из почти 800 млн т стальных изделий, производимых ежегодно в мире. Самыми ходовыми видами металлоизделий являются лист для авто- и авиазаводов, судостроительных предприятий, трубы для нефтегазовой отрасли и сортовой прокат для строительных организаций — в сумме это более 70% от мирового объема производства металлоизделий. Их выпускают как на самих заводах, так и "дорабатывают" в специализированных металлоцентрах, принадлежащих трейдерам. Реализуют этот металл потребителям автономные металлотрейдеры: меткомбинаты в силу громоздкости своей структуры не способны адекватно реагировать на меняющиеся потребности рынка.
Металлоизделия, доработанные с учетом требований заказчика, стоят дороже. Если сравнивать рынки простой (то есть не обработанной под заказчика) и сложной продукции в денежном выражении, то первый оценивается более чем в $150 млрд, а второй — в $50 млрд. До недавнего времени в мире существовало много трейдеров, занимающихся поставками простой продукции крупным потребителям, но в последнее время на Западе этот вид деятельности отмирает (см. интервью на этой странице). Подавляющее большинство металлотрейдеров, сотрудничающих с меткомбинатами в развитых странах, переключились на работу именно со сложной продукцией.
Российские производители металла до начала 90-х годов фактически не продавали сталь на экспорт. Поэтому, когда она пошла за рубеж, они вынуждены были воспользоваться услугами иностранных трейдеров. В числе наиболее активных оказались компании Trans World Group, Glencore, Duferco. Впоследствии они не только экспортировали металлопродукцию, но и скупали акции меткомбинатов: Новолипецкого металлургического комбината, Магнитки, "Мечела", Нижнетагильского комбината и др. Участие в акционерном капитале предприятий было для этих трейдеров своего рода страховкой от смены политики руководства завода, ведь они сами его назначали. Однако именно это и стало причиной многих конфликтов — трейдеров обвиняли в том, что они скупают по дешевке продукцию собственных предприятий. Подобные конфликты (например, на заводе "Кузнецкие ферросплавы") продолжаются до сих пор.
Возможно, именно из-за сложившегося негативного образа металлотрейдеров крупные производители продукции черной металлургии в конце прошлого года начали искать пути для прямых поставок крупным зарубежным потребителям. Показательно, что первыми предприняли такие шаги те заводы, которые не были обременены плотным сотрудничеством с зарубежными металлотрейдерами. В первую очередь это "Северсталь", несколько месяцев назад создавшая в Австрии компанию Severstal Trade Gmbh. Эта структура должна стать центром по продаже череповецкой стали напрямую европейским потребителям, в частности заводам Ford и Fiat. Директор по маркетингу "Северстали" Сергей Кузнецов заявил Ъ, что за последний год доля прямых поставок на стратегически важные зарубежные рынки достигла почти 90%. Несколько иной тактики придерживается НЛМК — его руководство вынашивает планы покупки металлургических предприятий глубокого передела в странах Юго-Восточной Азии (на них будут доводиться под конкретного заказчика поставляемые с НЛМК полуфабрикаты).
Впрочем, тенденция эта пока не приобрела массового характера. По оценкам экспертов Российской ассоциации металлоторговцев (РАМ), сегодня около 75% российского экспорта черного металла идет через международных трейдеров. Это происходит как из-за того, что иностранные компании-трейдеры имеют на ряде меткомбинатов сильные позиции, так и потому, что предприятиям не хватает оборотных средств для организации сбытовой сети за рубежом. Тем не менее эксперты РАМ уверены, что участие иностранных трейдеров в экспорте российского металла будет сокращаться — отказ от их услуг комбинатам в целом выгоден.
Ситуация на внутреннем рынке в корне отличается от экспорта. Почти 70%, то есть более 10 млн т всей металлопродукции, потребляемой в России, поставляется с меткомбинатов напрямую на заводы или потребителям. Основными потребителями являются нефтегазовые компании, закупающие трубы, автозаводы, строительные и монтажные организации. За право продаж остальных 5-6 млн т сражаются несколько тысяч металлотрейдеров, только в Москве их более 400. Хотя объемы тут сравнительно небольшие, бороться есть за что. В среднем комиссионные металлоторговцев составляют сегодня около 10% от стоимости продаж. Таким образом, все российские металлотрейдеры зарабатывают в год не более $80-100 млн.
До недавних пор основной тенденцией на внутреннем рынке был отказ крупных машиностроительных и строительных предприятий от производств, где продукцию меткомбинатов обрабатывали, получая необходимые конечные продукты. В Москве такую практику использовали АЗЛК или ДСК-1. Как правило, на базе таких расформированных цехов создаются металлотрейдерские компании.
В этом году темпы роста числа металлотрейдеров упали, однако стали расти качественные показатели их работы. В этом году в России было открыто сразу несколько так называемых металлоцентров. Эти центры располагают большими складскими помещениями и оборудованием для превращения заготовки в тот металлопродукт, который нужен конкретному заказчику. По данным РАМ, таких центров в России пока лишь несколько десятков. Далеко не все металлотрейдеры могут позволить себе потратить $0,5-5 млн на закупку оборудования и аренду площадей. В то же время, считает директор по маркетингу компании "Дипос" Евгений Зайцев, в ближайшее время российские металлоторговцы вынуждены будут приступить к строительству таких центров. Этим же, очевидно, займутся и металлургические комбинаты.
НИКОЛАЙ Ъ-ИВАНОВ