Вчера известный коллекционер неофициального искусства Александр Глезер дал пресс-конференцию, на которой сообщил, что собирается открыть в Москве еще один музей современного русского искусства. В этой инициативе его поддержал фонд "Третье тысячелетие".
Поводом для пресс-конференции стало 20-летие музея современного русского искусства, который Александр Глезер открыл в 1980 году в Джерси-Сити под Нью-Йорком. Первый подпольный музей современного русского искусства он открыл в 1968 году в своей московской квартире, где хранил работы своих друзей-художников. Вторым и самым знаменитым стал так называемый музей русского искусства в изгнании, открытый Глезером уже в эмиграции, в 1976 году, в местечке Монжерон под Парижем. Открытие музеев — настоящая страсть Глезера. Но нельзя не отметить, что у их основателя весьма своеобразный подход к музейной деятельности.
Журналисты раскрыв рот слушали рассказы ветерана художественного подполья, организатора знаменитой бульдозерной выставки о том, как успешно ему удается продавать русское искусство на Западе и сколько нынче стоят те или иные художники. "Я говорил директору Инкомбанка Виноградову: зачем покупать Штейнберга за 48 тысяч долларов в немецкой галерее, что он, не знает, где живет художник? Надо было пойти прямо к Эдику (Штейнбергу.--Ъ), за эти деньги у него можно было бы купить несколько работ".
Эта подкупающая откровенность Глезера в финансовых вопросах, чуждая всякой цеховой этики, куда-то улетучилась, стоило журналистам обратиться к теме будущего музея в Москве. Главный вопрос, зачем Глезеру собственный музей, когда он мог бы пожертвовать свою коллекцию уже существующим музеям, остался без ответа.
Сегодня коллекция Глезера, помимо исторической части — работ классиков русского искусства 60-70-х годов, включает множество свежих произведений художников, мягко говоря, очень средней руки. Глезер отыскивает их в российской провинции и на Западе выдает за современный русский авангард. Похоже, работы именно этих художников, которых Глезер называет детьми перестройки, и должны составить основу будущего музея.
Представители фонда "Третье тысячелетие", имеющего статус "некоммерческого партнерства", явно чувствовали себя неуютно и путались в речах о важности инициативы Глезера. То они заявляли о том, что на такое благое дело деньги всегда найдутся, была бы концепция музея, то что концепция уже есть, только надо найти помещение, и что без участия московской мэрии тут не обойтись. Складывалось впечатление, что они плохо представляют себе, что за музей собирается открыть Глезер и чем эта курьезная коллекция будет отличаться от музея современного искусства.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА