Дебют балет
В Кремлевском дворце состоялось мероприятие под названием "Мария Александрова. Три балета за один вечер. "Петрушка", "Жар-птица", "Болеро"", на котором прима-балерина Большого театра исполнила главные партии в трех спектаклях труппы "Кремлевский балет", в том числе мужскую роль Петрушки в одноименном балете Михаила Фокина. Творческий поиск героини вечера не оценила ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Народная артистка России Мария Александрова обладает таким статусом, что в родном Большом театре может станцевать почти все, что захочет. Другое дело, что физические, актерские и чисто человеческие данные ограничивают ее выбор: классические роли милых резвушек, очаровательных принцесс и беззащитных жертв темных сил, наводняющие традиционный репертуар любого академического театра, решительно не подходят этой волевой, рослой балерине с весьма императивным способом самовыражения. С другой стороны, и яростного темперамента, необходимого для партий героических, Мария Александрова обычно не демонстрирует: ее отличает интеллектуальный подход к любой роли, в ходе которого тщательно отрабатывается не только техника, но и сопутствующие ей эмоции. Поэтому список ее достижений обширен, но парадоксален: в нем соседствуют разительно несхожие партии. Хуже всего ей даются те, в которых требуется изображать элегическую любовь, лучше — где надо поиграть со стилем. Вообще-то балерина, известная независимостью суждений и изрядным недоверием к хореографам, старается формировать репертуар в соответствии с собственным вкусом, что не всегда совпадает с афишными планами театра. Так и сейчас: вместо участия в завтрашних премьерах Большого Мария Александрова предпочла станцевать три новые для себя партии в спектаклях Кремлевского балета (впрочем, обозреватель "Ъ" не берется утверждать, что ее выбор доброволен, а не продиктован невостребованностью балерины в новых постановках родной труппы).
Художественными открытиями, способными пополнить копилку лучших ролей балерины, новые партии не стали. Жар-птицу в одноименном балете Михаила Фокина Мария Александрова исполнила крепко по технике, но в актерском отношении вполне предсказуемо: ни женственного трепета, ни декадентского излома от нее дожидаться и не стоило. В дуэте с Иваном-царевичем (премьер Мариинки Илья Кузнецов) эта Жар-птица была достойным соперником: один ее взгляд мог обратить в камень поймавшего ее наглеца. Ну а Кощея Бессмертного она морально уничтожила задолго до того, как царевич разбил заветное яйцо. В "Болеро", поставленном Брониславой Нижинской для Иды Рубинштейн, Мария Александрова использовала навыки характерного танца, полученные ею в Большом театре при исполнении балета "Треуголка". Увы, их оказалось недостаточно: корпусу не хватало гибкости, выстукиваниям — четкости, а всему танцу — энергетической притягательности.
Главные ожидания были связаны с сенсационным намерением Марии Александровой исполнить роль Петрушки в одноименном балете Михаила Фокина. До сих пор эта партия, лишенная, впрочем, поддержек и прочих силовых элементов танца, была достоянием мужчин и украшала репертуар таких знаменитостей, как Вацлав Нижинский, Рудольф Нуреев, Владимир Васильев и Михаил Барышников. Взявшись за мужскую роль, балерина Александрова бросала вызов всем великим предшественникам.
Однако ее Петрушка не совершил ничего такого, ради чего ему стоило менять пол. Зато сам балет утратил многое. Прежде всего логику: ведь сюжет "Петрушки", придуманный мирискусником Александром Бенуа, покоится на любовном треугольнике. Петрушка (аналог Художника) влюблен в Балерину (олицетворение губительной красоты), та предпочитает Арапа (символизирующего безмозглую силу), который убивает Петрушку при потворстве Фокусника-судьбы, дергающей своих марионеток за ниточки чувств.
Всю эту любовно-философскую коллизию Мария Александрова извела под корень. Надев мужские штанишки, она отнюдь не избавилась от предрассудков, а потому крутить любовь с женщиной вовсе не собиралась. Более того, ее Петрушка вообще не глядел в сторону Балерины (Александра Тимофеева). Благо этому способствовали мизансцены спектакля, обессмысленные редактурой господина Лиепы. В частности, знаменитая картина "В комнате Петрушки", в которой герой так бурно радуется появлению Балерины, что куколка пугается и сбегает, была поставлена таким образом, что как раз в ту минуту, когда Александра Тимофеева присутствовала на сцене, Мария Александрова накручивала большой пируэт.
Пластическое решение роли вышло тоже неубедительным: полностью спрятав под рукавами рубахи кисти рук — так, что варежки Петрушки болтались пустыми мешочками, артистка так увлеклась разбрасыванием ног и имитацией тряпичной бесхребетности куклы, что упустила особо важные моменты роли: те, в которых убогая марионетка деревянными жестами жалуется на насилие Фокусника. Жестко структурированную пластику первоисточника Мария Александрова подменила вольной мимикой. Традиционно тяжелый, уродливо-гротесковый грим Петрушки она убрала, нарисовав на лице довольно симпатичную физиономию, похожую на Буратино из старого советского фильма. Легкий грим не мешал госпоже Александровой вполне убедительно излучать оптимизм или обижаться на несправедливость мира. Возможно, последнее обстоятельство и послужило побудительным мотивом обращения балерины к роли Петрушки, но этого оказалось явно недостаточно, чтобы подобрать ключ к хрестоматийному балету.