Позавчера я сделал главной темой комментария проблему "мы – они" как символа существования двух Россий. Типа одна Россия состоит из тех, кто при власти, при трубе, сыты и материально. Другая – из всех остальных. От провинциальных бедняков до столичных вполне себе небедных бизнесменов, которым для гармонии в жизни нужно нечто большее, чем самые популярные наркотики мира – деньги, слава, статус и далее по списку. За этим довольно тривиальным на самом деле наблюдением последовал вывод: единого "мы" в стране больше нет, а, значит, есть свои и чужие.
На следующий день после выхода этого комментария тысяча человек показали, что национализм и решимость могут легко парализовать движение на центральном проспекте столицы а, при желании, не только движение. Одновременно стало ясно: на самом деле у нас не две России, а намного больше. И единственная монолитная в идеологии и интересах – это та самая кремлевско-боярско-чекистская. Потому что мой приятель вице-президент крупного банка с одной стороны, против Путина, с другой – будет одним из первых, кого сметет толпа, ведомая лозунгом "Россия для русских". Поскольку Россия, которая состоит из таких, как он – относительно молодых, энергичных, продвинутых и небедных, но при этом порядочных, как выясняется – самая слабая. Она не готова зубами вырывать власть или давить танками обезумевших от ненависти молодых людей. В сегодняшнем моменте у этой России остается один банальный выход – Белый пароход.
Развитие истории с перекрытием Ленинградки (а в интернете просто 10-бальный шторм на тему антирежимного патриотизма), так вот, эта история показала: если события будут развиваться по нынешнему импровизированному сценарию, боярско-чекистскую Россию будут сметать не гламурные очкарики с айпэдами. Для ребят вроде тех, кто перекрыл Ленинградку, нет разницы между Путиным и Медведевым, нет даже разницы между Ходорковским и Абрамовичем. Они будут мочить всех по древнему принципу "весь мир насилья мы разрушим".
Кстати, у меня нет сомнений: если эти парни придут к власти, они на время построят очень даже справедливое, в чем-то, то самое гражданское общество. И воровать на первых порах не будут, и судить по совести, и даже "мигалки" запретят. Беда в том, что мы это уже проходили и знаем: такие приходят к власти и удерживают ее только через кровь. А потом, через всего два-три поколения превращаются в то же дерьмо, что и те, против кого они так искренне боролись.