Исторический адрес дома Van Cleef & Arpels — Вандомская площадь, 22, вот она, деревянная витрина, на которой, церемонно сменяя друг друга, на бархате возлежат великие бриллиантовые сокровища. Те самые, которые так часто соизволят по праздникам выбирать короли и принцессы, голливудские звезды и артисты балетной сцены. Между тем старое, нет-нет, по-настоящему старое и истинно французское ателье VCA, где уже много десятилетий делают всем известные легендарные бриллиантовые банты и рубиновые галстуки, изумрудные цветы и сапфировых фей, обитает с магазином в соседнем доме. Вернее, под крышей соседнего дома, на его последнем, четвертом этаже.
Вход в ювелирное бюро VCA секретный, лифт едет наверх едва заметный, да и само ателье напоминает какую-то старенькую парижскую ремонтную лавочку. Собственно, никаких инновационных новшеств в лабиринтах никогда не видели. "Ну, вот у меня есть тут одно электрическое сверло — пожалуй, это все новое оборудование, которое мы видели за последние пятнадцать лет",— признался нам один из самых опытных мастеров бюро, державший в момент признания в своих руках не только сверло, но еще и белый бриллиант в пятнадцать карат.
Итак, как и сорок, как и сто лет назад великие украшения Van Cleef & Arpels создаются в буквальном смысле на опытной мужской коленке при помощи на удивление потертых и неказистых инструментов. Стоит подчеркнуть, что в ателье на Вандомской площади изготовляются все без исключения предметы high jewelry, а их у VCA две больших коллекции в год, то есть общим числом 150-170 экземпляров. Я веду к тому, что работа здесь идет интенсивная, хотя рабочий день и ненормирован. "Конечно, мы заинтересованы в дневном свете, при котором правильнее дают свет драгоценные камни",— рассказал тот же ювелир с бриллиантом и сверлом. Он работает в ателье больше 15 лет.
Производство классическое, сермяжное, традиционное: сначала эскиз, который проходит всевозможные проверки на соответствие стилю, духу и фирменным темам дома. На эскизе можно заметить массу подписей и печатей, удостоверяющих, что это украшение именно от Van Cleef & Arpels. Хотя приписать изображение какой-либо другой великой марке было бы довольно трудно. Ювелиры Van Cleef & Arpels, несмотря на ежегодный урожай украшений самого высокого класса, трудятся в довольно узком романтическом сегменте. Напомним, что среди судьбоносных тем — цветы и животные, театр и балет, путешествия и, конечно, кутюр. После утвержденного свыше эскиза отдельный "макетный" дизайнер изготавливает муляж — из металла со стразами. Нужно проверить объем, вес, размер, а также надежность креплений, если речь идет об украшении-трансформере, еще одном фирменном продукте VCA.
Броши и колье из коллекции Les Voyages Extraordinaires, осень 2010 года
После первого "тест-драйва" — технической и эстетической проверки драгоценности на макете — в дело вступают мастера-ювелиры, резчики по золоту и платине, которые натурально выпиливают металлические основы украшения из цельных кусков. Разумеется, ни один крупный ювелирный предмет не монолитен, он состоит из частей. Когда части готовы, за них принимаются специалисты по pave и по "таинственной огранке", запатентованной в 1936 году VCA. Суть mystery setting заключается в том, что камни в данном случае не утапливаются в оправу, а насаживаются на специальные рельсы очень плотно друг к дружке. Таким образом, получается почти идеальная драгоценная поверхность. В прошлом году мастерам VCA удалось усовершенствовать давнее собственное изобретение: камни, используемые в mystery setting, сменили форму — с квадратной на гладкую, как галька, "огранку" кабошона.
Удивительно, но специалисты бюро VCA работают не спеша, но быстро, стремительно — эта крохотная ювелирная фабрика чудес, что в мансарде особняка на Вандомской площади, каждый рабочий день выдает по блистательному украшению. Огромное значение имеет полировка: специальная суровая женщина полирует части украшений, находящихся на разных стадиях производства, три раза в сутки.
Однако самое большое впечатление производят завершенные вещи, например классические феи VCA с бриллиантовыми головами и сапфировыми крылышками. Или же бриллиантовые банты, составляющие колье-трансформер. Или цветы в форме лотоса, способные "обнять" сразу два пальца. Эти предметы коллекционного, если вообще не музейного значения тихо и смирно лежат в картонных коробочках. В ожидании той самой деревянной витрины.