Сегодня в Государственной думе во втором чтении будет обсуждаться проект федерального закона N 391377-5 ("О внесении изменений в закон Российской Федерации "Об образовании""), подготовленный Министерством образования и науки РФ. Общественное обсуждение этого проекта, вывешенного на сайте zakonoproekt2010.ru, будет продолжаться до 1 февраля 2011 года. Если проект примут в том виде, в котором предлагает министерство, Россия может распрощаться со своим национальным достоянием — классическим балетом. Через десять лет его просто не станет.
Суть уже принятого в первом чтении закона, который должен вступить в силу в будущем году, состоит в том, чтобы во всех без исключения средних учебных учреждениях был внедрен единый стандарт образования. Согласно ему, в средних профессиональных учебных заведениях, к которым относятся и все балетные школы России, профессиональные дисциплины можно изучать лишь с 15 лет — после получения учениками основного общего образования. К тому же, согласно Конституции РФ (гл. 2 ст. 43 п. 2), гарантирующей общедоступность среднего профобразования, балетные школы будут обязаны принимать каждого желающего вне зависимости от его способностей.
На практике это означает, что все балетные школы окажутся вне закона. Потому что балету у нас учат с десяти лет. Учат восемь лет (полвека назад учили все девять), с первого года нагружая детей по меньшей мере пятью специальными дисциплинами: классическим танцем (каждый день по полтора часа), музыкой, ритмикой, гимнастикой, историческим танцем (по два раза в неделю). С четвертого класса (с 13 лет) к ним прибавляется народно-характерный танец, на шестой год — дуэтный. И все время обучения школьники пашут на "производственной практике", то есть танцуют в спектаклях балетных театров и собственных концертах. Вся эта куча спецдисциплин равномерно перемежается общеобразовательными предметами и стоит в расписании на строго определенном месте. Скажем, "классикой" нужно заниматься только по утрам — пока ноги свежие и желудок не набит, а вот к "нархару" можно приступать и во второй половине дня. Учебный день обычно заканчивается в 16.00-18.00 часов, если, конечно, после него нет репетиций или спектаклей. По собственному опыту (выпуск МАХУ 1977 года) могу сказать, что все это не так тяжело, как кажется: нагрузка распределяется более или менее равномерно, а общеобразовательные уроки можно успеть сделать в обед или в ожидании репетиции.
Этот режим, равно как и сроки обучения, выработан веками практики и применяется во всем мире, в том числе и в самых демократических странах, где о детях заботятся давно и всерьез. Правда, в Школу при Парижской опере принимают 12-летних и курс длится шесть лет, но сути дела это не меняет; 15-летние к обучению уже непригодны — нивелируются природные данные, исчезает необходимая эластичность мышц, подросткам поздно ставить координацию, баланс, вращение, прыжки.
Чадолюбивые законодатели, озабоченные счастливым детством подрастающего поколения, ссылаются на то, что в десять лет ребенок еще не может осознанно выбирать профессию. И это правда: любой нормальный ребенок предпочтет гонять в футбол или сидеть за компьютером, чем выворачивать конечности у балетного станка. Действительно, по меньшей мере половину детей в балетную школу приволакивают родители. Но ведь и папа Тальони не спрашивал свою чахлую дочку, хочет ли она быть балериной, когда доводил ее до обморока многочасовыми уроками. И 8-летняя Майя Плисецкая, отданная в школу досрочно, вовсе не желала тянуть колени и подъем, а предпочла бы играть в куклы, которые и притаскивала в балетный класс. А дети Мариса Лиепы до сих пор вспоминают с ностальгией, как звездный папа лично выкручивал им стопы, развивая гибкость подъема.
Как назло, танцевать хотят именно бездари, а талантливые дети частенько вовсе не жаждут учиться балетному ремеслу. Как правило, осознанное желание у них появляется как раз годам к 15, то есть непоправимо поздно. Так что без родительского и учительского насилия в балете не обойтись.
Ведь балет — искусство молодости. К 18 годам (а некоторые и раньше, как, например, 22-летний премьер Большого Иван Васильев, начавший свою профессиональную карьеру в 16 лет) выпускники уже приступают к трудовой деятельности, на которую им отпущено всего-то 20 лет. Что поделаешь — физиология не позволяет оставаться на сцене дольше.
Конечно, можно принять закон о стандартах, а потом найти способ его обойти, назвав, скажем, базовое специальное образование "дополнительным". Ведь не собирается же государство отказываться от своего спорта, музыки, балета, оперы, цирка? Можно, конечно, делать вид, что юные гимнастки, акробаты, фигуристы и прочие маленькие спортсмены, ломающие себе кости по восемь часов в день, в это же время прилежно получают общее образование. Можно закрыть глаза на то, что малолетние музыканты часами не отрываются от инструментов, и считать, что они грызут гранит науки наравне с обычными детьми. Что дети-циркачи, познающие азы профессии с дошкольного возраста, не вылезают из-за парт в соответствии со стандартом образования. И что балетные дети выворачивают себе ноги только на досуге. Но стоит ли множить беззаконие из-за тупости или лицемерия чиновников от науки, не желающих признать очевидное — что во многих областях искусства и особенно в балете вбивать основы ремесла необходимо с малолетства. Как в средневековье. Никак иначе профессии не научишь.
Да и среднее образование, полученное в промежутках между арабесками и фуэте, вовсе не так ущербно, как полагают в Минобрнауки. Желающие продолжать учиться выпускники балетных школ поступали не только в ГИТИС-РАТИ, но и в МГУ, и в прочие "серьезные" вузы, становились не просто театроведами (как обозреватель "Ъ"), но и вполне успешными юристами, экономистами, историками, журналистами. И даже не имеющие высшего образования выпускники балетных училищ отлично рулят ведущими труппами мира. А некоторые даже заседают в Госдуме. Остается надеяться, что сегодня народная артистка России Светлана Захарова сумеет убедить своих коллег-думцев, что никогда бы не достигла таких карьерных высот, если бы с малолетства не скребла ножками у балетного станка.