В этом году конкурсные фильмы XXII Московского международного кинофестиваля начали сходить с дистанции не в середине фестиваля, а в самом начале. И не из-за неумения оформлять таможенные декларации, как раньше, а просто по недосмотру. Индийский фильм "Скорбь" был снят с конкурса потому, что уже поучаствовал в конкурсе другого фестиваля.
Журналистам все равно показали "Скорбь", и они убедились, что для Московского фестиваля по-прежнему дорога тема уважения к старости. Именно этой теме был посвящен фильм прошлогоднего обладателя московского гран-при Кането Синдо "Жажда жизни". О том же повествует показанная в первый день фестиваля югославская картина "Тени воспоминаний". Все эти скорбные сюжеты подталкивают к одному выводу: тема старости настолько же тупикова, насколько и притягательна для режиссеров-спекулянтов, считающих, что лицо, покрытое морщинами, выразительно и трогательно уже по определению. Хорошо все-таки, что "Скорбь" выбыла из конкурса, а то бы ей непременно дали бы какой-нибудь спецприз за гуманизм: очень даже легко представить себе людей, у которых слезы наворачиваются на глаза при виде финального стоп-кадра, когда старушка, пережившая мужа-старичка, прижимается к девочке, больной ДЦП.
"Тени воспоминаний" не настолько слащавы, но глубиной мысли тоже не блещут. Герой, в прошлом популярный киноактер, сбегает с больничной койки (как же в фильме о старости и без больницы — даже Синдо без этого штампа не обошелся) и, подружившись с девочкой-подростком, ностальгирует по своей физической и профессиональной молодости. Идея ясна в первые же десять секунд, исполнитель главной роли Велимир Бата Живоинович старательно морщит лоб, но все равно видно, что он не Макс фон Сюдов. В общем, нормальная поточная продукция.
Некоторые надежды возлагались на фильм видного француза Патриса Леконта "Вдова с острова Сен-Пьер". Все-таки Жюльетт Бинош и Даниэль Отой в главных ролях, да к тому же еще и Эмир Кустурица в колоритном образе убийцы, приговоренного к смертной казни и смиренно ожидающего на захолустном острове, пока с материка к нему приедет гильотина... Но на экране эта экстремальная ситуация как-то мало впечатляет — тоже обычная костюмная драма, пропагандирующая милосердие, сострадание и самопожертвование. Последнее особенно раздражает в лице Жюльетт Бинош, играющей прогрессивную жену начальника охраны, которая из человеколюбия начинает возиться с осужденным и даже подговаривает его на побег, прекрасно зная, что если он сбежит, ее обожаемому мужу (Отой) светит расстрел. В результате и убийцу казнят, и мужа расстреливают, а прекрасная вдова с острова Сен-Пьер безутешно позирует перед камерой в изящном траурном платье.
На этом гуманистическом фоне конкурсной программы очень выгодно смотрится еще одна, в сущности, столь же посредственная картина — американский "Бит" из жизни писателя Уильяма С. Берроуза (Кифер Сазерленд), когда он еще не был культовым писателем. Он был эстетствующим гомосексуалистом, чьи порочные наклонности и поездки в Гватемалу с бойфрендами заставляли страдать его жену Джоан. Которая тоже стояла перед искушением пуститься во все тяжкие с кем-нибудь из окружавших эту семью битников сомнительной сексуальной ориентации. Впрочем, играющая жену Берроуза Кортни Лав не выглядит девушкой, для которой какое-то искушение может оказаться слишком сильным. Разве что искушение сыграть со своим помешанным на огнестрельном оружии мужем в Вильгельма Телля, поставив на голову рюмку с джином. Поддатый Берроуз, конечно, промазал и долго рыдал над трупом любимой Джоан, гибель которой сподвигла его на то, чтобы стать писателем. Но эта дурацкая жертва во имя искусства выглядит все-таки более артистично, чем бессмысленная подстава вдовы с острова Сен-Пьер.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА