Секретаря Совета безопасности теперь зовут Владимир Путин. Он стал уже восьмым человеком, занимающим эту должность. Президент, похоже, так до сих пор и не решил, зачем ему вообще нужен Совет безопасности.
Назначение от противного
Седьмой секретарь Совбеза, Николай Бордюжа, был отправлен в отставку 19 марта. По официальной версии, произошло это после того, как Борис Ельцин снял его с должности руководителя своей администрации. Узнав об этом решении президента, Бордюжа якобы сам попросил освободить его и от должности секретаря Совбеза.
По второй версии, менее официальной, Бордюжа, равно как и остальные кремлевские сотрудники, был уверен в том, что все ограничится его отставкой с поста главы администрации. И указ о снятии его с Совета безопасности стал для Бордюжи полной неожиданностью. Не было готово к такому повороту событий и окружение президента — на Старой площади не знали, кого можно было бы оперативно предложить Ельцину вместо Бордюжи. Поэтому уже в день его отставки, вечером, прошло совещание, на котором администрация устроила "мозговой штурм".
В процессе обсуждения назывались самые разные фамилии. Кто-то предложил вернуть Александра Лебедя, кто-то — поискать среди депутатов (вспомнили о Владимире Лукине и Алексее Арбатове), кто-то — среди силовых министров. Количество потенциальных кандидатов росло на глазах: Виктор Черномырдин, Сергей Кириенко, Иван Рыбкин и так далее. После того как были отсечены все непроходные кандидаты, список сократился до "силовиков" и бывших премьер-министров.
23 марта в Кремль был вызван Сергей Кириенко. В течение пяти часов он вел переговоры с представителями администрации, обсуждая возможность своего возвращения во власть. В отличие от марта прошлого года, когда Кириенко на радостях согласился стать премьером без всяких условий, теперь он был настроен гораздо более скептически. Во-первых, потребовал расширения функций Совета безопасности за счет усиления внимания к экономической и информационной безопасности. Во-вторых, заявил, что хочет получить полную свободу в кадровой политике Совбеза и, в-третьих, прямого подчинения президенту.
Согласиться на все эти условия Кремль оказался не готов, поэтому от Кириенко было решено отказаться. Другой кандидат, Виктор Черномырдин, после консультаций с администрацией отказался сам.
Круг кандидатов сузился до силовых министров. Одним из главных критериев при выборе стали отношения с Примаковым. Чем меньшую лояльность премьеру демонстрировал кандидат, тем больше у него было шансов занять пост.
За те полгода, что Примаков руководит правительством, им была предпринята не одна попытка полностью подчинить себе "силовиков". Под его руководством прошли два заседания Совбеза с участием всех силовых министров, которые отличались от полноценных совещаний только отсутствием на них президента. Степашин и Сергеев не скрывали своей готовности выполнить любое распоряжение премьера. И единственным человеком, постоянно напоминавшим о том, что "силовики" находятся в прямом подчинении у президента, а не у главы кабинета, был Путин.
Именно строптивость директора ФСБ привела в конечном итоге к тому, что премьер захотел его снять. По сведениям Ъ, слухи о скорой отставке Путина, появившиеся в феврале, исходили именно из Белого дома. При этом представители администрации не уставали повторять, что директор ФСБ останется на своем посту. Позднее СМИ сообщили, что на директора ФСБ якобы имеется компромат, аналогичный скуратовскому. Но и это не произвело на Кремль должного впечатления. "Это все ерунда. Нетрудно догадаться, кому выгодно распускать подобные слухи",— заявил на прошлой неделе высокопоставленный сотрудник президентской администрации.
Это и предопределило выбор президента. Более того, за Путиным был оставлен пост директора ФСБ.
Работа от лукавого
На самом деле не так уж важно, кто именно возглавил Совбез. Потому что все решения, принимавшиеся когда-либо на его заседаниях, готовились заранее. Никто из членов совета ни разу не выступил против подготовленных заранее проектов. Поэтому все секретари совета сами придумывали себе функции и полномочия, а их назначения и увольнения были следствием личных симпатий или антипатий Ельцина или его окружения, не имеющих никакого отношения к Совету безопасности как таковому.
Юрий Скоков, первый руководитель и идеолог Совета безопасности, попытался сделать из него "параллельный Совмин". Разрабатывая летом 1991 года предложения по статусу, структуре и порядку деятельности СБ, Скоков решил создать властный орган, который формально возглавлялся бы президентом, но на деле руководился бы секретарем СБ. Но первое же открытое несогласие с президентом — в марте 1993 года Скоков отказался завизировать указ президента "Об особом порядке управления страной", вводивший фактически в России чрезвычайное положение и президентское правление,— стоило Скокову поста.
Надежда на то, что сменивший Скокова последний министр обороны СССР маршал авиации Евгений Шапошников поможет президенту разогнать Верховный совет, тоже не оправдалась. Верный военный во главе совета, по замыслу Ельцина, должен был консолидировать исполнительную власть накануне революционных событий и обеспечить поддержку армии. Однако Шапошников воевать ни с кем не собирался и через четыре месяца написал рапорт об отставке.
Зато следующий секретарь СБ, Олег Лобов, соратник президента еще со времен совместной работы в Свердловском обкоме КПСС, надежды Ельцина оправдал. Он решительно поддержал его в сентябре--октябре 1993-го, а впоследствии рьяно выполнял все поручения президента. Именно при нем — осенью 1994 года — Совбез в первый и в последний раз действительно принял важнейшее решение, оказавшее серьезное влияние на безопасность страны.
Ельцин тогда вынес на СБ вопрос о вводе войск в Чечню "для восстановления конституционного порядка" — не потому, что хотел посоветоваться с министрами о целесообразности этой меры (для себя Ельцин уже все решил). Президент хотел избежать личной ответственности за начало войны. И СБ формально утвердил волю президента. Впоследствии проблема Чечни стала настолько неподъемна для Совбеза, что Лобов легко отказался от своего поста в пользу Лебедя.
Генерал же решил, что получил неограниченные полномочия, и, зная об ухудшающемся здоровье президента, приготовился руководить страной. Но этого ему, естественно, не позволили. По предложению главы администрации президента Анатолия Чубайса секретарь СБ был назначен полномочным представителем президента в Чечне. Тогда Лебедь выжал из этого все возможное: подписал с чеченцами мирные соглашения в самый невыгодный момент на самых невыгодных для Москвы условиях. Зато приобрел авторитет человека, который "остановил бойню". И при первом же удобном случае был отправлен в отставку.
При следующем секретаре СБ, Иване Рыбкине, главной фигурой в совете стал Борис Березовский. Через свои компании он стремился поучаствовать в транспортировке каспийской нефти через территорию Чечни, но для этого там должен был воцариться мир. Березовский вплотную занялся урегулированием этой проблемы. Как только стало ясно, что этого ему не дадут, вопрос о чеченском нефтяном транзите был снят с повестки дня, работа в СБ перестала интересовать и Рыбкина, и Березовского. Как только последний стал исполнительным секретарем СНГ, Рыбкин покинул Старую площадь.
Фактически единственным секретарем СБ, который действительно занимался безопасностью как таковой, стал сменивший Рыбкина Андрей Кокошин. Имея научное прошлое (долгое время Кокошин работал в Институте США и Канады), он прорабатывал планы координации работы силовых ведомств, оптимизации их ресурсов, что в конечном итоге должно было позволить создать в России посильную государству и в то же время эффективную систему обеспечения безопасности. Но сильный СБ к тому времени уже никому не был нужен — президент и правительство не собирались делиться с ним своей властью. И когда в ходе августовского правительственного кризиса Кокошин попытался исполнять функции исполнительного органа власти и повлиять на выбор президентом кандидатуры премьера, он был немедленно отправлен в отставку.
Николай Бордюжа продержался в СБ полгода. За это время он так и не смог решить главную задачу, поставленную перед Совбезом президентом,— организовать действенную борьбу с политическим экстремизмом.
Путину в наследство от Бордюжи достался не только экстремизм, но и комиссия по Скуратову, ситуация вокруг Югославии, Чечня. Решить все эти проблемы он, естественно, не сможет. Его вины в этом нет, но уволят его именно за это.
ЕВГЕНИЙ ФЕДОРОВ, ИГОРЬ КЛОЧКОВ
Именно строптивость Путина стала причиной того, что его назначили секретарем СБ и оставили главой ФСБ