Париж приходит в себя после Недели высокой моды. С отъездом закупщиков, журналистов и звезд существенно уменьшились цены в отелях и кафе. Возле известных ателье больше не собираются немыслимые автомобильные пробки. В домах моды вновь вежливо отвечают на звонки и готовят новые коллекции к продаже в бутиках. А западная пресса продолжает публиковать заключительные отчеты о самом значительном модном событии уходящего тысячелетия. Рассказывает НАТАЛИЯ Ъ-ОРЛОВА.
Кутюрье в который раз продемонстрировали миру отменное состояние одного из главных достояний нации — haute couture. Оказалось, что дела в этой области современного искусства вовсе не так уж плохи. Особенно если учесть, что желающих участвовать в традиционном параде эксклюзивных коллекций стало вдвое больше и почти вчетверо увеличилось количество модельеров, претендующих на роль преемников изрядно постаревших великих кутюрье. Впрочем, мэтры моды явно не торопятся освобождать места и показывают довольно любопытные коллекции, чтобы не дать повод критике или хозяевам (а большинство домов дизайнерам уже давно не принадлежит) сомневаться в их дееспособности.
Признанный король высокой моды Ив Сен-Лоран опять собрал львиную долю хвалебных отзывов и аплодисментов. И хотя на пятки законодателя моды буквально наступает Том Форд со всеми его многочисленными протеже и сторонниками, позиция Сен-Лорана в haute couture по-прежнему устойчива. Он продолжает экспериментировать с формами и цветом (вывел в свет очередной гибрид блузки и футболки из бархата и клоке), настойчиво запихивая нынешних длинноруких и угловатых красоток в жакеты-болеро и юбки-клеш из романтических кинофильмов 1960-х и 1970-х. Впрочем, столь очевидная попытка мэтра "удержать счастливые времена" приветствуется критикой. И, кстати, Томом Фордом — этот гениальный маркетолог действует точно так же: когда нанявшим его владельцам Gucci потребовалось реанимировать популярную марку, Форд обратился к истории дома и вытащил на свет уже известную коллекцию Гуччи, слегка скорректировав цвета и ткани. Теперь Форд призван к YSL. Но Лоран оказался мудрее Форда: в присутствии конкурента он реанимирует себя сам. И, судя по отзывам, делает это вполне успешно.
Еще один старожил haute couture Карл Лагерфельд показал на Неделе превосходные результаты. И, как утверждают эксперты, своим последним показом вновь увеличил число клиентов дома Chanel. Его новая коллекция — это реминисценции на темы всего лучшего, что в XX веке украшалось легендарными инициалами CC, от классических укороченных костюмчиков-двоек Жаклин Кеннеди до удлиненных кружевных вечерних платьев Роми Шнайдер. Интерпретации знаменитых нарядов представляли под известный саундтрек 60-х The Look of Love. Но Лагерфельд не был бы собою, если бы наряду с традиционным платьем на подиуме не появились бы и вещи в стиле хай-тек вкупе с пластиковыми башмаками на знаменитой лагерфельдовской двуцветной подошве.
Сравниться с мэтрами высокой моды по популярности в Париже сегодня может только Жан-Поль Готье. Этому enfant terrible мира моды (которого, кстати, в разное время прочили и в преемники Сен-Лорана, и в продолжатели дела Шанель) присущи и основательность Сен-Лорана, и мастерство Лагерфельда. Готье как никто из молодых кутюрье умеет создавать коллекции, полные иронии, но всегда отличающиеся безупречными цветовой гаммой и кроем. На этот раз он поступил несколько жестоко: в стремлении слиться с атмосферой парижских предвоенных кафе он заставляет дам буквально балансировать на грани, его модницы нового тысячелетия почти вульгарны, но, возможно, именно этого, по мнению модельера, жаждет сейчас модная толпа.