В прошлый вторник Евгений Примаков развернул свой самолет на полпути к США. Это был поворот российского руководства от попыток построить современное общество к демагогии коммунистического толка. Демагогии, которую Евгений Примаков, а вслед за ним и Борис Ельцин ошибочно принимают за национальные интересы России.
Что побудило премьера развернуть самолет? Его прошлый опыт подсказывает ему, что внешнеполитическая активность — это последний шанс режима, терпящего одну внутреннюю неудачу за другой. Правительству Примакова, за полгода не сделавшему ничего, предоставилась возможность сделать хоть что-нибудь.
Примаков, который не претендует на то, чтобы считаться специалистом в области экономических реформ, мог испытать своеобразное удовлетворение. Наконец-то он оказался на своем месте. Бывший министр иностранных дел и начальник внешней разведки не только принял радикально смелое решение не вести переговоры с американцами, но и добился немедленного одобрения этого шага президентом. Что впоследствии не без гордости подчеркивал.
Повернул Примаков еще и потому, что его позиции внутри страны в последнее время пошатнулись. Довольно значительная часть администрации президента с самого начала работы правительства Примакова настороженно относилась к его деятельности. А через некоторое время окончательно в нем разочаровалась. Не случайно ведь автор экономической части ежегодного послания президента, новый глава администрации президента Александр Волошин до последнего момента не знакомил премьера с содержанием послания.
При таком отношении со стороны кремлевской администрации Примаков вынужден был искать дополнительной поддержки у парламента. Он, конечно, пообещал уйти в отставку, если будут уволены его заместители Юрий Маслюков и Геннадий Кулик, но оппозиции нужны были более весомые доказательства преданности. Потому что коммунисты тоже недовольны бездеятельностью Примакова. Не тем, конечно же, что он не проводит рыночных реформ, а тем, что недостаточно энергично реставрирует коммунистическую экономику: до сих пор не отказался от переговоров с МВФ, печатает мало денег для поддержки отечественной промышленности и публично не поддерживает усилия парламентариев по установлению цензуры на телевидении.
И вот наконец-то у премьера появилась возможность пойти навстречу коммунистам. Он был полностью уверен в том, что демонстративный отказ встретиться с американским президентом коммунистам понравится.
И коммунистам действительно понравилось. Они полностью поддержали решение Примакова. Мало того, оказалось, что Примаков оказал услугу и Ельцину лично. Поворот самолета впервые за многие годы позволил главе государства выступить заодно с нижней палатой парламента. А для Кремля сейчас это очень важно, ведь скандал с генеральным прокурором Скуратовым, в котором, судя по всему, замешано ближайшее окружение Ельцина и даже его дочь, сделал импичмент как никогда реальным.
Но, конечно же, Примаков руководствовался не только этими узкополитическими, или, в известном смысле, корыстными соображениями. За его желанием продемонстрировать жесткость стояли вполне идейные устремления. Он привык мыслить категориями ООН и Совета безопасности. За авторитет СБ Примаков боролся в течение всей своей долгой карьеры.
И он искренне считает, что нужно всеми доступными средствами помешать Америке устанавливать свой мировой порядок. И помешал бы — вот только, как элегантно выразился президент, совесть не позволяет.
Но Примаков все сделал неправильно. Потому что все его политические расчеты, стремление укрепить свой авторитет у коммунистов, потрафить больному и теряющему контроль над страной президенту и даже умные рассуждения о балансе сил, многополярном мире и прочей геополитике не имеют никакого отношения к национальным интересам России.
Потому что национальные интересы России не заключаются в сохранении премьерства Примакова (Гайдара, Черномырдина, Кириенко и др.). Тем более они не заключаются в дешевом потакании коммунистическим риторам. Непременное противостояние странам НАТО также не может быть в интересах России.
Национальные интересы России заключаются в создании свободного и безопасного общества. Следовательно, ее союзники — это те страны, которые придерживаются таких же идеалов. И сейчас, хочет того Примаков или нет, это не Сербия и не Китай.
Конечно было бы ошибкой считать, что в интересах России поддерживать любые решения, скажем, Соединенных Штатов Америки. Но не меньшая ошибка — без оглядки на интересы собственной страны ввязываться в конфликт с ними.
Разворот примаковского самолета показал, что Россия отныне больше не стремится в клуб западных стран, куда она еще так недавно хотела. Именно для этого она в течение последних 7 лет как могла открывала экономику, проводила по возможности либеральные экономические и социальные реформы. В конце концов, именно для этого она просила реструктурировать ей долги и просила советов у экспертов международных финансовых организаций. Потому что понимала — что бы там ни говорили, только в клубе западных стран есть деньги.
Теперь Примаков решил, что все это было зря. Союзников, по его мнению, можно искать не на Западе, а где-нибудь еще. Так уже было. У СССР была масса экзотических союзников — Куба, Северная Корея, Эфиопия, Вьетнам. Во врагах же числились все те же страны НАТО. Только все это привело к весьма печальным результатам.
Для Запада было бы логично теперь из-за занятой нами недружественной позиции применить к России экономические санкции — единственно возможные по отношению к стране, обладающей ядерным оружием. Например, отказаться реструктурировать наши долги и прекратить сотрудничество в рамках Международного валютного фонда.
Теоретически Россия могла бы сама ввести санкции против воющих с Югославией стран — в наказание за бомбардировки. Однако, по иронии судьбы, страны НАТО нам ничего не должны, и потребовать от МВФ прекратить сотрудничество с ними Россия не может.
Конечно, Запад может применить санкции не сразу — поначалу он постарается (как это сейчас и происходит) убедить Россию в своей правоте. Однако терпение его не может быть бесконечным. К тому же Москва откровенно им пренебрегает: президент приказал разорвать все официальные отношения с НАТО, спикер Госдумы призвал начать поставки оружия в Югославию, министр иностранных дел пообещал предать суду генерального секретаря НАТО Хавьера Солану, а наши военачальники открыто называют своих натовских коллег головорезами.
В общем, теперь всякая, даже призрачная надежда на новые западные кредиты окончательно потеряна. МВФ почти наверняка реструктурирует уже накопленную нами задолженность — но не более того. А значит, этап развития с помощью западных государственных и частных капиталов закончен.
И никто к Примакову не пойдет, как бы он ни убеждал инвесторов в том, что политические разногласия не влияют на дела. Инвесторы на своем опыте убедились в обратном.
Но это не самое страшное. В условиях военной истерии, охватившей верхушку России, практически неизбежны меры по "укреплению обороноспособности страны". Меры, которые могут выражаться лишь в "мобилизации внутренних ресурсов" на цели, весьма далекие от развития экономики и налаживания нормальной жизни людей. То есть от национальных интересов.
ВЛАДИСЛАВ БОРОДУЛИН
Примаков был уверен в том, что демонстративный отказ встретиться с американским президентом понравится коммунистам
Примаков все сделал неправильно. Потому что его политические расчеты не имеют никакого отношения к национальным интересам России