Во вторник вечером олимпийская чемпионка 1996 года по велоспорту на шоссе Зульфия Забирова вылетела в Италию. А вчера там прошло заседание врачебного консилиума, который должен был определить первоочередные меры по скорейшей реабилитации велосипедистки (напомним, что она несколько дней провела в Институте Склифосовского с сотрясением мозга средней тяжести). О его итогах ЗУЛЬФИЯ ЗАБИРОВА рассказала корреспонденту Ъ ВАЛЕРИИ Ъ-МИРОНОВОЙ.
— Чем вызван ваш внезапный отъезд? Ведь после травмы, полученной меньше недели назад во время многодневки в подмосковном Ногинске, вам предписан постельный режим как минимум на две недели.
— Признаться, я поначалу хотела скрыть факт своего "побега" в Италию, но поняла, что это все равно не удастся. Дело в том, что мне стыдно перед нашими врачами, которые сделали для меня максимум возможного и при досрочной выписке под мою ответственность вообще запретили двигаться. Однако за два месяца до начала Олимпиады я не могу себе позволить праздно культивировать свою болезнь. А в Италии, где я живу, у меня есть возможность при минимуме подвижности постепенно с помощью специальных электростимуляторов нагружать свои потерявшие тонус мышцы.
— Как вас лечили в Москве и что намерены теперь предпринять итальянские врачи?
— Нищета российской медицины удручает. Высокая квалификация наших специалистов все равно не может компенсировать полное отсутствие в клиниках современных и действенных препаратов. И можно сказать, на ноги меня поставил мой тренер Владимир Рева. Он за бешеные деньги покупал необходимые лекарства и буквально не отходил от меня. А от огромного количества глюкозы и неотона, которые влили в меня в больнице, я за пять дней распухла на пять килограммов. Даже смотреть на себя теперь страшно. Поэтому в Италии, где лучшая в мире спортивная медицина, в первую очередь мне собираются откачать лишнюю жидкость, а затем постепенно начинать стимулировать мышцы.
— Во время той злополучной гонки, вы, надеюсь, в каске ехали?
— Причем в фирменной, итальянской. Но это не помешало ей расколоться надвое: представляете, какой был удар? Теперь вот думаю, то ли себе на память ее оставить, то ли детишкам-велосипедистам отдать: желающих заполучить ее в качестве сувенира немало. Но о чем еще, кроме заплывшего глаза и ободранного лица, я переживаю, так это о потерянной во время падения сережке. Ведь только-только купила себе в Италии комплект — такой красивый, из белого золота. Вот закончится сезон, обязательно поеду, поищу. А что? Я серьезно.
— Будете ли участвовать в чемпионате России, который является отборочным к Олимпиаде?
— По всем медицинским канонам, ехать мне на него через две недели нельзя. Но, кто бы знал, как хочется! Рева, который и слушать не желает мои гипотетические рассуждения на эту тему, специально остался сейчас в Москве, чтобы получить от федерации документ, гарантирующий мое участие в Олимпиаде без отбора. А хотите, скажу по секрету, о чем в глубине души мечтаю? О том, как из кожи вон вылезу, но успею вылечиться, три каски на себя напялю и... все-таки выступлю на российском чемпионате.