премьера\ театр
В завершение "года имени Чехова" Национальный академический театр русской драмы им. Леси Украинки представил свою главную тематическую премьеру — "Вишневый сад" в постановке Аркадия Каца. После просмотра спектакля ЮЛИЯ БЕНТЯ подумала, что вполне можно было ограничиться прочтением буклета, выпущенного к премьере.
Пожалуй, лучшее, что есть в новой работе Театра русской драмы — комедии в четырех действиях, но с одним антрактом "Вишневый сад",— это многостраничный буклет с замечательной подборкой высказываний о последней пьесе Чехова его и наших современников. Прочитал по паре страниц наблюдений умных людей — от Станиславского и Немировича-Данченко до Эфроса и Мейерхольда — и все ударения с акцентами становятся на свои места. С таким буклетом, по сути, и спектакль можно не ставить, но в Русской драме постарались: пригласили из России режиссера Аркадия Каца и сценографа Татьяну Швец — и "Вишневый сад" состоялся.
У музыкантов есть понятие "иллюстрация", когда педагог после рассказа о каком-то произведении садится за рояль и демонстрирует, как звучит то, о чем шла речь, и набросок этот явственно указывает на наличие чего-то большего. Спектакль "Вишневый сад" тоже выглядит эскизом — причем прорисованным грубо и ни на что не намекающим, как плохая копия с давно утерянного оригинала. Эта черта постановки отражена и в ее музыкальном оформлении, которым занимался молодой киевский композитор Александр Шимко,— почти все здесь на чем-то играют и что-то с чем-то путают. Горничная Дуняша (Елена Червоненко) держит скрипку, как виолончель, а в руках купца Ермолая Лопахина (Владимир Ращук) вдруг оказывается инструмент с грифом контрабаса и корпусом домры или мандолины. И поди пойми — это находчивость ради изобретательности или наоборот.
Художник-постановщик Татьяна Швец выстроила какую-то почти воздушную декорацию. Мебель умышленно разбросана эдакими осколками интерьера по всей сцене, свисающие сверху огромные сети увешаны белыми цветами и портретными виньетками, и над всем этим не деревья, а ветки, ветки и ветки. В этих "открытых", со всех сторон продуваемых декорациях есть еще один принципиальный момент — отсутствие задника, из-за чего контраст между заданной космичностью сценического пространства и неуклюжестью, условностью происходящего на сцене становится физически невыносимым. Здесь сад богов заселили не олимпийцы и даже не чеховские персонажи, а актеры, будто непроницаемой стеной отгородившиеся как от "коммерческого сада", так и от сада для "избалованных эстетов" (прямо по Станиславскому из того же буклета).
Можно бесконечно спорить о том, должен ли современный театр быть злым или добрым, обсуждать уровень комфорта для зрителя и актера. Но то, что он не может быть плоским и равнодушным, не обсуждается. В этом смысле "Вишневый сад" Театра русской драмы претендует на уникальность — здесь некомфортно и жизни нет даже некоторым актерам. Ведь если Татьяна Назарова (Раневская) на одной ноте сухо отбывает целое действие, то ради сохранения ансамбля прекрасной Наталье Доле (Варя) приходится переходить к театру абсурда. Кажется, актерам намертво прилепили розданные режиссером маски героев комедии дель арте — хоть Чехов и из другого времени, но так ведь проще. И, что немаловажно, зал аплодирует стоя, хотя на входе зрителям маски не выдают.
Можно, конечно, списать все нестыковки на концепцию — мол, у каждого в голове свой "сад" растет, цветет и благоухает, и до соседних "садов" никому нет дела. Но ведь сад создается не за год или десятилетие — на это уходит как минимум человеческое поколение. Выходит, проблема новой постановки одного из главных столичных театров отнюдь не в актерах и заезжем режиссере, а в целом букете причин и обстоятельств, о которых можно написать не один буклет, привлекая к этому безрадостному занятию многих и многих умных людей.