Вчера Конституционный суд (КС) рассмотрел дело о государственной цензуре переписки подследственных заключенных с их адвокатами. Полпреды президента и правительства процесс проигнорировали. Представители Госдумы и Совета федерации (СФ) единодушно подтвердили, что узаконенный в России запрет на конфиденциальность проходящей через СИЗО корреспонденции ограничивает право граждан на юридическую помощь и нарушает принцип адвокатской тайны.
Право на тайну переписки с находящимися под стражей подследственными отстаивают в КС заместитель гендиректора ОАО "Ратеп" (изготовитель систем управления для зенитных ракетных и артиллерийских комплексов холдинга "Алмаз-Антей") Дмитрий Барановский и банкир Юрий Волохонский, а также его адвокат Игорь Плотников. Господин Барановский обвиняется в вымогательстве, клевете и ложном доносе, господин Волохонский подозревается в мошенничестве и отмывании грязных денег организованной группой.
Заявители просят отменить нормы закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" как нарушающие конституционное право граждан на квалифицированную юридическую помощь. В 2001 году КС уже отменил одну из норм этого закона, по которой возможность свидания подследственного с адвокатом зависела от наличия разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело. Поводом для очередной проверки в КС стали правила переписки подозреваемых и обвиняемых (ст. 20 и 21 закона). Они позволяют администрации СИЗО цензурировать всю корреспонденцию подследственных, за исключением предложений, заявлений и жалоб, направленных в органы власти, контролирующие места заключения, Европейский суд или омбудсменам.
По материалам дела на практике цензуре подвергаются не только письма, направляемые из СИЗО на волю, но и любое письменное общение адвокатов с подзащитными во время свиданий, включая обмен документами или их визирование заключенным,— такие попытки пресекаются сотрудниками СИЗО, осуществляющими визуальный контроль за ходом свиданий. При этом конкретные правила свиданий, которые обязаны соблюдать объекты наблюдения, в отдельных СИЗО устанавливаются по-разному: как заявил господин Плотников, возможность подписать подготовленную им жалобу в КС его подзащитный получил лишь в результате перемещения из изолятора, где это было запрещено, в СИЗО с более мягким режимом.
В свою очередь, за нарушение правил переписки в тюремной комнате для свиданий администрация СИЗО на практике может привлечь заключенного к дисциплинарной ответственности. В частности, господин Барановский за попытку передать защитнику замечания по своему делу получил выговор (о котором его даже не поставили в известность), что в итоге послужило основанием для продления ему меры пресечения.
Выступавшие в КС адвокаты настаивают на том, что оспариваемые нормы, а также сложившаяся правоприменительная практика нарушают не только конституционные права граждан на квалифицированную юридическую помощь, но и возможность защитников выполнять свои профессиональные обязанности, соблюдая адвокатскую тайну, а также противоречат Европейской конвенции прав человека. Кроме того, адвокаты указывают на несогласованность многочисленных норм законодательства, подзаконных и внутриведомственных актов, касающихся прав граждан на конфиденциальность переписки не только с адвокатами, но с внешним миром в целом. Ограничение таких конституционных прав допускается лишь в исключительных случаях, когда свобода переписки угрожает правам и безопасности других граждан и государства. Однако на практике "исключения превращены в правило", которое органы власти, осуществляющие содержание под стражей и уголовное преследование, применяют без какого-либо обоснования и доказывания их правомерности в суде, заявили адвокаты.
Представитель Госдумы Александр Харитонов и полпред Совета федерации Алексей Александров (сенатор и завкафедрой уголовного процесса СПбГУ) поддержали заявителей. "Нормальных подозреваемых нельзя уравнивать с подлыми уголовниками, ограничивая их право на переписку",— заявил “Ъ” господин Харитонов. Профессор Александров напомнил, что адвокат является помощником не следствия и суда, а правосудия. Он считает, что проблемы, обнародованные во вчерашнем процессе, должны быть фундаментально исследованы учеными при корректировке законодательства. Генпрокуратура считает оспоренные нормы конституционными, предлагая откорректировать их применение. Минюст же оправдывает цензуру как дополнительное ограничение прав подследственных, чье заключение под стражу признано необходимым, ссылаясь на то, что недобросовестность адвокатов может повредить следствию. Полпред президента Михаил Кротов и полпред правительства Михаил Барщевский на вчерашнем заседании отсутствовали и письменных отзывов по делу не представили.