Проект "Закона против сект" единогласно принят в первом чтении Национальной ассамблеей Франции. Если закон вступит в силу, Франция станет западноевропейским лидером в борьбе с сектантством.
Никакого конкретного повода именно сейчас заниматься сектами и юридически определять их место во французском обществе у законодателей не было. Во всяком случае, никакого трагического повода — вроде массовых самоубийств членов какой-либо секты и т. п. Но французские парламентарии, видимо, вспомнили изречение Вольтера о том, что приказывать верить нелепо, и решили ввести в уголовный кодекс страны понятие "психологическое манипулирование". Так они намерены облегчить работу судей, предоставив им дополнительный правовой инструмент в делах против сект.
Дела эти, судя по статистике, до сих пор в большинстве своем не имели судебной перспективы: из 280 начатых уголовных разбирательств, связанных с сектами, 100 уже прекращены судом и направлены на доследование или прекращены совсем за отсутствием состава преступления и лишь 48 закончились приговором. Сектантам во Франции пока вменялись обычные уголовные преступления. И, кстати, многие считают, что это правильно. Главным образом сектантов обвиняли в изнасиловании или сексуальной агрессии, убийствах, мошенничестве, использовании слабостей уязвимой личности и, конечно же, в нарушении налогового законодательства. С правовой точки зрения секта ничем не отличалась от любого другого юридического лица, и, значит, все, что происходило внутри этой организации, в том числе и побуждение к преступным действиям, оставалось за рамками французского правового пространства, поскольку сфера уголовного преследования юридических лиц четко ограничена.
Парламентарии утверждают, что они пытаются ликвидировать юридический вакуум. Представленный социалистами проект закона предлагает преследовать в уголовном порядке любую группу, члены которой обвиняются в предумышленном убийстве, попытках насилия или варварских действий, отказе в оказании помощи, неуважительном отношении к умершим. Наказуемы также попытки подвергнуть опасности несовершеннолетних, занятия незаконной медицинской практикой или препятствование оказанию членами секты финансовой помощи их семьям. Новый закон предусматривает запрет и роспуск секты, если она дважды признана судом виновной в грубом правонарушении.
Предлагаются поправки и в гражданское законодательство: гражданский суд может потребовать роспуска секты, если ее члены были уже судимы, даже в бытность в другой секте.
Между тем не всем во Франции пришелся по душе новый законопроект. Министр юстиции Элизабет Гигу, пользующаяся всеобщим уважением, рекомендует законодателям еще раз подумать, прежде чем отправлять законопроект на утверждение в верхнюю палату. Ее, как и многих других, смущает формулировка "психологическое манипулирование" в качестве возможной новой статьи УК, и она предлагает парламентариям свериться с европейской конвенцией по правам человека. "Конечно, те, кто стал жертвами сект, должны быть услышаны, но нельзя допустить, чтобы ограничивались основные демократические свободы — свобода совести и свобода объединений",— считает она.
Некоторые французские психиатры и психологи требуют четко ограничить сферу применения клише "психологическое манипулирование" в УК только случаями, относящимися к деятельности сект. При этом в отличие от депутатов они считают, что работа судей усложняется, а не облегчается. Трудности в суде будут возникать каждый раз при переходе с клинического уровня при определении "психологического манипулирования" на юридический, и каждый раз судьям придется прибегать к помощи специалистов.
В то время как парламентарии обсуждали проект закона, представители крупнейших сект давали пресс-конференцию в кафе "Бурбон". Вкратце их оценки таковы. Сайентологи: "Этот закон — отходная по французской демократии". Последователи Муна: "Это типично французская патология, которая в результате обернется против самих же авторов закона".
Реакция на новый закон представителей основных конфессий Франции — более чем осторожная. Протестанты опасаются, что новый закон можно будет использовать против любого религиозного и даже политического волеизъявления, и считают, что французское законодательство достаточно хорошо вооружено и без дополнительных законов. Главный раввин Франции Жиль Бернхейм разделяет эту позицию и предлагает остерегаться всяких исключительных законов. "Ни репрессивные меры, ни всеобщая подозрительность никуда нас не приведут",— считает он. Представители католической церкви в своих комментариях напомнили, что всеобщая подозрительность способна породить только одно — страх.
НАТАЛИЯ Ъ-ГЕВОРКЯН, Париж