Фестиваль танец
Переваливший за середину 25-дневный фестиваль переживает радужные дни — в программе сконцентрировались спектакли легких жанров. На балетных комедиях развлеклась ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Современный танец комедий не любит. Ему не до смеха — он предпочитает вскрывать язвы мира и отдельных индивидуумов или исследовать отклики тел на внешние раздражители. Но на Лионской биеннале сконцентрировалось чуть ли не все веселье, на которое способно современное хореографическое искусство. Бразильская компания "Центр движения Деборы Колкер" (по существу, танцевальный колледж с учениками-артистами 17-23 лет от роду) показала программу "Partida", в которой центральное место занял балет про сексуальные проблемы тинейджеров — этакая Гай Германика, освобожденная от психологического надрыва и социальных проблем. Молодые танцовщики, при обучении которых явно упирают на акробатику, не забывая, однако, и классический танец, обрушили на публику целый каскад любовных сценок с бурным выяснением отношений и подростковым сексом, больше похожим на публичную потасовку, Поставленный с юмором, исполненный со знанием дела, этот мини-сериал имел сногсшибательный успех у целевой аудитории: 10-14-летние подростки то и дело оглашали зал одобрительным свистом.
Для развлечения взрослых французская компания "Дом" подготовила спектакль "Pasifique", сделанный в жанре шпионского детектива. Свой оммаж раннему Бонду и золотой эпохе 1960-х хореограф Мартен-Гуссе выстроил как фотосессию. Каждый его эпизод дробится на серию статичных кадров, запечатлевших персонажей в кульминационные моменты действия: разработка операции, передача секретного чемоданчика, явление роковой блондинки, соблазнение героя, массовая перестрелка, гора трупов — которые, впрочем, тут же оживают, поскольку враги Бонда бессмертны, как он сам.
В промежутках между стоп-кадрами артисты, почти неотличимые от манекенов, размещенных по углам сцены в качестве массовки, тщательно имитируют пластические клише "бондианы" — взгляды, жесты, погони, драки, объятия. Но влюбленный в кинематограф Мартен-Гуссе (его страсть оказалась столь велика, что, едва не сломав лодыжку накануне премьеры, он все-таки танцевал в спектакле, подскакивая на одной ноге и дополнив свой образ злодея элегантной палкой), допустил явный просчет. Балетмейстер не учел специфику хореографического театра, ограничившись копированием кинооригинала. В результате лишенные танцевальной опоры эпизоды получились непомерно затянутыми, а их комизм иссякал быстрее, чем Бонд расправлялся со своим коктейлем. Спасала спектакль блистательная сценография: почти всю сцену, вздымаясь подобно борту океанского лайнера, занимал фрагмент гигантского скейтового трека, являя собой благодатную площадку для изобретения самых разнообразных трюков и мизансцен.
Сценография оказалась самым живучим компонентом прославленных "Гвоздик" Пины Бауш — тщательно реконструированный спектакль привез на биеннале осиротевший Вуппертальский танцтеатр. Сцена, которую художник Петер Пабст укрыл сплошным ковром из искусственных гвоздик, сражает, как и тридцать с лишним лет назад, чего нельзя сказать о юморе долголетней выдержки. В культовом спектакле о свободе личного выбора (гендерного, социального, гражданского) заняты многие артисты первого состава — тут слишком важны актерские типажи и индивидуальные особенности исполнителей. Все актеры во главе с Домеником Мерси сохранили свой талант и обаяние, но, увы, не внешность. Когда плешивые, одышливые мужчины с дряблыми телами скачут на четвереньках в девичьих платьицах, лягая друг друга босыми пятками и одновременно заигрывая с публикой, становится как-то неловко. И вот уже четыре живые овчарки, стерегущие по периметру сцены эти стариковские игрища, кажутся не символом агрессии государства, подавляющего любую яркую индивидуальность, а необходимым средством самообороны общества от разрезвившейся свободной личности. Впрочем, триумф "Гвоздикам" был обеспечен — ведь этот спектакль давно стал легендой, а с легендами люди расставаться не любят. Даже если теперь они не величественны, а смехотворны.