Вчера утром в Петербурге было подписано соглашение о долгосрочном сотрудничестве между Фондом Соломона Р. Гуггенхайма и Государственным Эрмитажем. Третьей стороной в договоре значится Министерство культуры РФ. Радикалы от современного искусства ожидали появления в Петербурге очередного музея Гуггенхайма. Реалисты умеряли их пыл и предрекали стандартный ход вроде нескольких "залов" американского музея в Эрмитаже. Произошло другое — два крупнейших музея мира, минимально пересекающиеся коллекциями, объединились для общей экспансии по миру. Такого еще не было.
Итак, нового музея не будет. Не видать Петербургу и очередного архитектурного шедевра под маркой Гуггенхайма. То, что будет, аналогов до сих пор не имело. В местах нынешнего и будущего обитания обоих музеев (Нью-Йорке, Петербурге, Бильбао, Венеции, Берлине, Лондоне и Амстердаме) появится мобильная структура "Галерея Эрмитаж--Гуггенхайм", в задачи которой войдет координация выставочных обменов между музеями. Таким образом, оба музея максимально раздвигают свои рамки — оба получают то, чего у них до сих пор не было. Эрмитаж — вожделенный ХХ век, Гуггенхайм — все, что было до него. Вместе, учитывая разветвленность сетей обоих музеев, они могут достигнуть немалых успехов в деле просвещения народных масс по всему миру.
Это — идея. В реальности все пока не совсем так, и не очень понятно, как именно все это будет. Точно известно, что петербургская "Галерея Эрмитаж--Гуггенхайм" будет открыта в Главном штабе — основной платформе Эрмитажа на пути к музею XXI века. Она будет больше "зала МоМА в Эрмитаже", где не менее знаменитый, чем Гуггенхайм-музей, выставляет свои полотна, но насколько больше пока не ясно. Что будет у новой галереи в Нью-Йорке, также не оглашается. Конкретные выставочные планы не сформулированы, система управления этим странным русско-американским конгломератом еще очень туманна. Со слов директора Эрмитажа Михаила Пиотровского понятно только, что петербургское отделение Галереи будет отделом внутри Эрмитажа и говорить об отдельном филиале с американским менеджементом здесь не приходится.
На первых порах все участники подписания соглашения стараются обернуть новость высокими словами. Российский министр культуры Михаил Швыдкой видит в этом музейном проекте "открытие эпохи в отношениях Старого и Нового Света". Михаил Пиотровский предлагает новую математическую формулу, согласно которой объединение усилий двух музеев рождает третий. Директор Фонда Гуггенхайма Томас Кренс предпочитает отделываться фразами о "пользе для общества в целом". При этом для всех троих основные проблемы еще впереди. Минкульту придется отныне быть гарантом чрезвычайно активного выставочного обмена, что в последнее время стало совсем небезопасным для гарантодателей по всему миру. Фонд Гуггенхайма обещает помочь с привлечением инвестиций в реконструкцию Главного штаба, и, судя по его последним успехам на этом поприще, действительно поможет. А найденные деньги, будем надеяться, заставят Эрмитаж отбросить свою извечную осторожность и принять наконец конкретные решения насчет архитектурного и концептуального наполнения будущей галереи. Без этого проект обернется лишь очередной выставочной программой.
Однако несмотря на туманные пока перспективы нового проекта, вчерашнее событие расставляет многие точки над i на отечественной музейной сцене. Главный итог: Москва окончательно потеряла для себя мировое искусство ХХ века. Отказав когда-то Питеру Людвигу, она отдала Питеру Музей Людвига с его скромной, но зато настоящей хрестоматией по искусству второй половины ХХ века. Упустив Гуггенхайма (а переговоры насчет строительства в Москве Музея Гуггенхайма велись еще в 1989 году!), российская столица осталась один на один со своими тремя музеями современного искусства, ни один из которых не готов вписать это самое свое современное искусство в мировой контекст. Мировой же контекст теперь будет обитать в Петербурге. Питерские искусствоведы ликуют: напрямую пока отечественным современным искусством в Эрмитаже заниматься не собираются, но близость имени Гуггенхайма возбуждает, и многие надеются, что это положение изменится. Кто-то примеряет на себя посты в новой галерее, кто-то ведет умелую светскую жизнь. Недаром триумфальный визит директора Фонда Гуггенхайма в Петербург начался с большого приема, в котором был представлен городской бомонд от А до Я. Буква А (Бугаев-Африка) никогда никуда не ходит просто так: очевидцы рассказывают, что видели г-на Кренса, пролетающего на мотоцикле по Дворцовой площади в сопровождении Африки и его жены. Про мотоцикл — это, конечно, слухи, но Томас Кренс — человек действительно смелый. Иначе как можно объяснить, что, загоревшись идеей в конце 80-х, после триумфальной выставки "Великая утопия", он не потерял интереса к России и в 2000 году.
КИРА Ъ-ДОЛИНИНА, Санкт-Петербург