Известный американский финансист Джордж Сорос назначил своего сына Роберта координатором инвесткомпании Quantum Fund (см. стр. 4). По мнению западных аналитиков, 36-летний Р. Сорос со временем возглавит всю инвестиционную империю отца.
Вы кому лавку оставите?
Михаил Ходорковский, председатель правления компании ЮКОС:
— Смотря какого наследника иметь в виду. Если наследника-менеджера, то и отвечать нечего: директоров, у которых нет второго эшелона, я увольняю. Это привычка "красных директоров" — вытаптывать вокруг себя потенциальных конкурентов. Если говорить о прямых наследниках, то, по-моему, детям нужно обеспечить здоровье и образование. Остального они должны достичь сами. Иначе вырастут не люди, а спиногрызы.
Виктор Черномырдин, председатель совета директоров "Газпрома", депутат Госдумы:
— Преемственность в добром деле вещь хорошая. Это в традиции нашего народа, а сегодня такое время, когда ломка некоторых традиций не только бессмысленна, но и вредна. У меня два сына. У них та же профессия, что и у меня. Это само по себе продолжение моих идей. И это создает основу для того, чтобы они продолжали дело, которым я занимался многие годы.
Валерий Каргин, президент Parex-bank:
— Все, что у меня есть, и все, что будет, я оставлю своей жене. Что-то потрачу на благотворительность. Недавно по настоянию адвоката я написал завещание — документ получился душевный. Пока я его писал, вспоминал свою бизнес-карьеру начиная с 1987 года — достойный получился путь.
Борис Краснов, президент компании Krasnov-Design:
— Конечно, детям, только об этом и думаю. И дело свое берегу, развиваю путем распихивания, расталкивания, усушки. Что такое Ford, Adidas, "Бочкарев", "Довгань"? Это все имя, удачное или неудачное, но имя — то, что важно передать. Так и у меня. Правда, мои наследники еще маленькие — дочери восемь лет, сыну пять. Не знаю, как они отнесутся к идее преемственности. В любой области главное что? Дело свое любить и понимать. Искусственно этого не добиться, я столько раз видел, как гибнет то, что искусственно создавалось.
Владимир Жириновский, заместитель председателя Госдумы:
— Преемственность — это хорошо. Отца выбирает народ — или он сам добивается успеха, как Сорос, а дело тогда передается сыну. Я уже передал своему сыну парламентскую фракцию, потому что он был со мной рядом, потому что во многом он опытнее, чем другие,— это разумное сочетание выборности и передачи по наследству, демократии и наследственной монархии. Сочетать необходимо, но плохо, если больному царю будет наследовать больной сын или больной бизнесмен передаст компанию больному сыну. Но и не лучше, когда выбирают крикунов-идиотов. Нужно разумное сочетание выборности и передачи по наследству: избрали отца, а я помогаю сыну дальше. Сорос сделал хорошее дело, и только сын сможет его достойно продолжить, посторонний все развалит.
Владимир Брынцалов, генеральный директор компании "Брынцалов А":
— Оставлять-то нечего. При наших законах никто из бизнесменов ничего и никому оставить не может. У меня, например, мало чего есть своего — земля, где стоит предприятие, не моя. А кроме того, чтобы дело было продолжено, надо чем-то жертвовать. Сорос, например, пожертвовал собой, а я считаю, что надо жертвовать родственниками,— они самая большая помеха бизнесу. Поэтому я мечтаю довести свое дело до конца, а потом передать его смышленому работнику. А сына хочу видеть не наследником империи, а просто здоровым, умным и талантливым человеком. Мне не хотелось бы, чтобы он занимался черной и грязной работой — российским бизнесом.
Владимир Толстой, праправнук Льва Толстого, директор музея-усадьбы "Ясная Поляна":
— Детям, конечно. У меня их четверо, и я очень на них рассчитываю, в частности, и на то, что они приложат все усилия, что сохранить наследие, доставшееся от Льва Николаевича. Сейчас они здорово мне помогают в обустройстве усадьбы, стараются быть полезными. Им интересно все, что связано с нашим родом. Если бы мой дед не вернулся после войны в Россию, я бы здесь не родился. Если бы мои предки не носили эту фамилию, я не был бы сейчас в "Ясной Поляне". И я счастлив, что у меня такое наследство.
Дмитрий Зимин, генеральный директор компании "Вымпелком" (сеть "Би Лайн"):
— Акционерам — это лучшие наследники.
Каха Бендукидзе, генеральный директор холдинга "Уральские машиностроительные заводы":
— Наверное, тому, кто справится с моим делом. Не думаю, что это родственник. Брать на работу родственников — последнее дело. У них нет объективности и целеустремленности, они не всегда просчитывают последствия своих действий, так как считают себе немного другими работниками. Поэтому преемника надо растить внутри коллектива. И не беда, что бизнес якобы перейдет в чужие руки, это же номинальная передача, передается только управление, а бизнес остается в семье. Я пока не задумывался о наследниках, да и империи у меня пока нет.
Борис Федоров, член совета директоров РАО "ЕС России":
— Об этом я буду думать лет через тридцать.
Максим Никулин, директор Цирка Юрия Никулина на Цветном бульваре:
— Это уж как сын решит, будет у него желание продолжить то, что я делаю, или нет. Боюсь, что мое желание здесь роли не играет. В работе главное — ощущать себя нужным. Не вижу между этим и преемственностью никакой взаимосвязи. А то, что я занимаюсь делом отца, скорее всего, просто случайность. Честно говоря, я никогда не собирался заниматься цирком. Я все-таки профессиональный журналист и директором цирка стал по стечению обстоятельств. И вот теперь из-за полученного в наследство такого хлопотного хозяйства в журналистику вернуться не могу. Правда, у меня есть авторская передача, где я и автор, и ведущий.