Вчера глава администрации Чечни Ахмад Кадыров выступил с первым обращением к чеченскому народу. Он призвал жителей республики поддержать все его начинания, а боевиков — к переговорам о прекращении войны. Своими планами АХМАД КАДЫРОВ поделился с корреспондентом Ъ СЕРГЕЕМ Ъ-ДЮПИНЫМ.
— Как получилось, что за короткое время вы из сторонника Масхадова превратились чуть ли не в главного его врага?
— Во время первой войны я действительно был с Масхадовым, активно участвовал в боевых действиях, был, как говорится, на передовой. Вместе с Масхадовым призывал народ сражаться. И нас поддерживали. Но потом был подписан мирный договор с Россией. И имея этот договор, Шамиль Басаев со своей бандой вторгся в Дагестан. Там были арабы, аварцы из Дагестана, один криминальный элемент. Но предводитель и командир был чеченец, они пошли туда от имени Чечни. Я считаю, что по отношению к России это неправильно, несправедливо и нечестно. И после этого Масхадов пригласил меня в свой кабинет и попросил объявить джихад. Я категорически отказался — и стал для него предателем номер один. Но на самом деле именно Масхадов продал свою страну, развязав войну, которая не приносит пользы ни чеченскому, ни российскому народам. Я же из этой войны вышел.
— Но вы не исключаете переговоров с Масхадовым?
— Он избранный президент. Но из-за своего бездействия полностью утратил легитимность и доверие народа. Теперь он должен попросить прощения у людей и признаться, что не оправдал доверие. Но мы готовы вести переговоры со всеми, кто захочет прекратить войну. Я уже получил предложение о встрече от некоторых влиятельных полевых командиров. Но с убийцами и похитителями людей переговоров не будет.
— Например, с Басаевым и Хаттабом?
— Их надо ликвидировать. Иначе порядка в Чечне никогда не будет. Иностранных наемников всех надо или за решетку, или уничтожить. Ведь они выполняют специальную программу, играют в большую политику.
— Чью?
— Запада, наверное. В политике смысл один — ослабление России. Если будет такая бурлящая Чечня, в России не будет спокойно.
— Как вы собираетесь восстанавливать мирную жизнь? Например, было много разговоров о переносе столицы республики в Гудермес или Аргун.
— Сначала администрация временно будет находиться в Гудермесе, а потом переедет в Грозный. А вообще самое главное сейчас — борьба с безработицей и возвращение беженцев.
— Что будет, если, допустим, из Чечни завтра выведут все российские войска?
— Не выведут. Но если войска все же уйдут, у нас начнется другая война. Я к ней готов. Мне придется поднять своих и идти против Хаттаба и его сторонников. Об этом знают в Москве, и меня поддержат. Мы от этих ваххабитов уже порядком натерпелись.
— Ахмад Хаджи, о вас довольно мало известно. Расскажите о себе.
— Мне 49 лет. Отец и пятеро его братьев были религиозными деятелями. Коран — моя первая книга. Я начал читать его в пять лет.
В 1980 году я получил направление от Гудермесской районной администрации на учебу в медресе Бухары. "Не надо туда ехать,— говорила мне мать,— кагэбэшники специально вычисляют тех, кто хочет учиться исламу, чтобы посадить". Но все обошлось. Затем закончил Ташкентский исламский университет и стал заместителем гудермесского имама.
После распада СССР я открыл в селе Курчалой первый на Северном Кавказе Исламский институт, который работает и сегодня. За обучение и проживание будущие имамы платили всего 1500 рублей в год. По тем временам немного, если учесть, что "Жигули" стоили 11-12 тысяч рублей.
В 1991 году муфтий Чечни Асланбеков предложил мне стать его заместителем, а в сентябре 1994 года, когда муфтий уехал лечиться за границу, я стал исполнять его обязанности. Лечение Асланбекова затянулось, и Джохар Дудаев сказал мне: "Бери власть в свои руки".
Муфтием меня выбрали на съезде, который проходил в 1995 году в Ведено. Там были Масхадов, Яндарбиев, Басаев, а также алимы из пяти горных районов. Остальных найти не смогли — шла война. Кстати, других претендентов на этот пост не было, ведь муфтий должен был призывать народ к джихаду, а все боялись это делать.
В 1996 году, когда война закончилась, я уже сам собрал алимов в Грозном и предложил им избрать другого муфтия. По моему мнению, нужен был такой человек, который хорошо поет, красиво выглядит, а я — военный муфтий. Однако собравшиеся единогласно проголосовали за меня. Потом протокол собрания попал на стол к президенту Масхадову, и тот написал "утверждаю".
--Теперь, получив новую должность, вы намерены снять с себя полномочия муфтия?
— Да. Но останусь лидером.