Вся Наташина Жизнь

Саше два года. У нее тяжелый порок сердца. Ей сделали две операции и нужна третья. И у нее уже есть приглашение от Берлинского госпиталя. Еще у нее есть папа, мама, аквариумные рыбки, и был брат на двенадцать лет ее старше. Старший брат, который двенадцать лет назад умер от рака крови. Если Саша не сможет поехать в Берлин на операцию, не слишком ли будет много горя на одну семью?

Я сижу на полу перед огромным аквариумом в Сашиной квартире в Новочеркасске, а маленькая Саша стоит со мной рядом и молчит. Разговаривает только Сашина мама. Сашину маму зовут Наташа. Она рассказывает, а Саша молчит. Как молчат в аквариуме рыбы, на которых девочка смотрит, вместо того чтобы смотреть на меня. Молчит, как молчал весь мир двенадцать лет назад вокруг Сашиного старшего брата.

Наташа рассказывает:

— Тогда ведь не было интернета. Благотворительных организаций не было или почти не было. И было ужасное чувство, что вот у тебя заболел ребенок, и никто на свете не то что сделать ничего не может, но даже не может ничего тебе сказать.

А Саша молчит. Она стащила конфету и пытается угрызть конфету прямо сквозь фантик. Кажется, в связи с сердечными проблемами девочке нельзя много сладкого. Пройдет полчаса, прежде чем Наташа отломит дочке от конфеты маленький кусочек. А пока можно сколько угодно нюхать конфету сквозь фантик и пытаться сквозь фантик угрызть. И молчать.

Наташа рассказывает. После смерти сына она развелась с мужем, потому что трудно оставаться вместе людям, у которых умер ребенок. И прошло много лет, прежде чем Наташа вышла замуж за другого. И прошло еще много лет, прежде чем Наташа отважилась забеременеть снова. О, она готовилась. Она обследовалась вдоль и поперек, и посылала обследоваться своего нового мужа, и все на свете врачи велели ей второй беременности не бояться, потому что не может же быть такого, чтобы человеку совсем не полагалось в жизни счастья, а полагались только страдания. Врачи велели не бояться, а она все равно боялась. И не зря, потому что на восьмом месяце беременности — только на восьмом месяце! — врачи заметили, что у плода порок сердца.

— Девочка умрет в родах,— сказала врач.

Но черта с два! Девочка родилась живой.

— Мы ничего не можем сделать,— сказала врач.— Когда посинеет, привозите.

Вопреки медицинским предсказаниям девочка продолжала жить, хоть и родилась очень маленькой и слабой. Наташу опять окружило молчание. В небольшой квартире в Новочеркасске, с крохотным младенцем на руках так далеко от спасения, что даже до ближайшей кардиоклиники — сорок километров. Но на этот раз Наташа взяла себя в руки. Нашла множество людей, которые не говорили, что ничего нельзя сделать, а делали, что могут.

На одном из интернет-форумов Наташе посоветовали везти дочку в Петербург к доктору Любомудрову делать операцию Гленна. Еще какие-то люди приютили Наташу с дочкой в Петербурге, пока подходила очередь. И доктор Любомудров сделал операцию виртуозно. И нашелся человек, который принес в реанимационную палату телевизор, так что Саша открыла глаза, проснувшись после наркоза, а перед глазами — мультики. И девочке было легче. И она в палате интенсивной терапии почти не плакала, потому что мультики очень помогают. Она смотрела мультики и молчала, как молчит сейчас. Перестала смотреть на рыб, уставилась в телевизор, а там мультики, Саша смотрит их и молчит. А Наташа рассказывает:

— У меня даже взгляд на мир изменился. Я когда познакомилась с Леной Смирновой (директором фонда "Созидание".— В. П.), я подумала, что вот же есть человек, который заботится о моем ребенке, как будто он ей родной. И я подумала, что почему же я все эти годы не думала о других детях, которым нужна помощь. И я подумала, что вот Сашу вылечим, и я обязательно помогу всем, кому смогу, потому что иногда важны даже не деньги, а просто поддержать человека, сказать, что он не один. Потому что я теперь совсем по-другому понимаю, как нужно относиться к людям. Мне бы только вот Сашу вылечить, потому что Саша — вся моя жизнь...

Наташа тараторит, а Вся Наташина Жизнь стоит перед телевизором, завороженно смотрит мультик и молчит.

Потому что весь мир говорит за нее. О ее судьбе спрашивают друг друга совсем незнакомые люди на интернет-форумах для родителей, чьи дети больны пороком сердца. О ней думает доктор Любомудров, несмотря на то что уехал из Петербурга и работает где-то в Эмиратах. Благотворительница Лена Смирнова звонит каждую неделю и спрашивает: "Ну, как Сашка? Как дела?". Я вот сижу тут на полу и слушаю. Берлинский доктор шлет приглашения. От этого у Наташи возникает неколебимая уверенность в том, что дочка ее будет спасена. Потому что не может же быть, чтобы столько хороших людей пытались спасти девочку и...

Наташа наклоняется, берет у дочки из рук конфету, разворачивает фантик, отламывает маленький кусочек конфеты и разрешает съесть его. Саша ест. На лице ее в этот момент выражается счастье. От попавшего в кровь сахара девочка становится веселой, бежит куда-то, приносит мне пирамидку, разбирает пирамидку, собирает пирамидку, улыбается, стучит по клавишам металлофона.

А потом идет в спальню и засыпает. Дети с пороком сердца даже от радости очень устают.

Валерий Панюшкин