Двукратная олимпийская чемпионка Атланты и чемпионка мира в беге на средние дистанции 32-летняя Светлана Мастеркова не планирует участвовать в шести турнирах серии Golden League-2000, победители которой разделят между собой приз в 50 кг золота. В нынешнем сезоне ее основная цель — успешно выступить на Олимпиаде в Сиднее на своих коронных дистанциях 800 и 1500 метров. Сейчас СВЕТЛАНА МАСТЕРКОВА на тренировочном сборе в Кисловодске, где с ней и встретилась корреспондент "Коммерсанта" ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.
— Где вы будете соревноваться в этом году?
— Из-за того, что в ноябре прошлого года мне вновь пришлось перенести операцию по чистке ахилловых сухожилий на обеих ногах, начало подготовки к новому сезону пришлось сдвинуть на месяц. И если честно, то моя форма далека от совершенства. Проще говоря, на сегодняшний день я еще никакая. Так что могу пока только мечтать о серьезных стартах, но никак их не планировать. Возможно, пробегу пару раз на международных турнирах где-нибудь в конце июля. А в основном буду бегать в России. Почувствую, допустим, сегодня себя хорошо, тогда завтра же выйду на дорожку. То есть серию Гран-при я практически пропускаю. И черт с ними, с деньгами. Не могу же я рисковать Олимпиадой!
— А что это за старты такие в России? Национальный чемпионат?
— Боже упаси! Чемпионат опять пройдет в Туле, но ведь именно там три года назад я получила злополучную травму. А старты всегда найдутся. Может, с перворазрядниками встану и побегу. Между прочим, в прошлом году свой лучший результат сезона в мире на полторашке — 1.55,87 — я показала в "Лужниках" на первенстве Москвы.
— Вы точно решили в Сиднее бежать обе дистанции?
— Пока только умозрительно. Но в любом случае побегу 800 метров. Эта дистанция мне труднее дается, поэтому и нравится больше. А 1500 метров я и без специальных тренировок бежать могу.
— Главной соперницей вы, конечно же, считаете румынку Габриэлу Сабо?
— Она-то уж точно будет стремиться выиграть обе медали. Но в отличие от меня Сабо бегает на соревнованиях весь год.
— Вам еще хочется бегать или уже надоело?
— Представьте, хочется. Вопрос в том, чего это мне будет в дальнейшем стоить? Когда травмируешься и потом не получается быстро наверстывать упущенное, такая жуткая психологическая ломка идет, не то что бегать — жить противно. Не повесишь же на грудь табличку: "Ребята, я пропустила несколько тренировок, не судите строго!" А люди-то привыкли к моим победам. Да и сама я тоже... В общем, естественно, мне хочется на Олимпиаде и денег заработать, и не сесть в лужу перед всем-то миром. Особенно, прямо до дрожи, хочу выиграть 800 метров — те, что не получились у меня на чемпионате мира.
— Многие спортивные специалисты полагают, что Игры в Сиднее станут последними успешными для России. Мол, бывшие советские атлеты сойдут, а дальше — никого.
— Согласна. За мной, например, есть много милых девчонок. А лидеров нет. Придется, наверное, еще лет сто ждать. Я, например, приехала из Красноярска, а кто сейчас в том же Красноярске с детьми занимается? Да никто. Они, таланты, конечно же, рождаются, но их никто не видит. Меня в свое время в секцию из школы притащили просто за шкирку. Тренер разглядел во мне талант и сразу определил, что смогу стать хорошей бегуньей. А, кстати, еще из трех девчонок, которые со мной вместе в легкую атлетику пришли, потом большие умницы получились. Уверена, что именно спорт удержал их в свое время от чего-то плохого, остановил и направил на верный путь. Теперь же я, уже взрослая женщина, не хочу, чтобы моя дочка, хотя она занимается фигурным катанием, стала профессиональной спортсменкой. Пусть будет просто умницей.
— А как в этом смысле вы оцениваете себя?
— Я тоже считаю себя умницей, но исхожу в этой оценке лишь из своего колоссального опыта в спорте. Уровень моего образования оставляет желать лучшего, и поэтому я хочу, чтобы у моей Насти он был намного выше и жизнь ее была интереснее.
— Вы что же, считаете свою жизнь неинтересной?
— Знаете, сколько времени она интересная? Ты пробежала, тебе поаплодировали, наградили, и потом ты кое-как доползла до банкета. Все. На следующий день у тебя опять мандраж, опять забег, перелет, разминка... Где оно, счастье?
— Вы жалеете о том, что стали спортсменкой?
— Я жалею о том, что могла сделать и не сделала. Допустим, я всегда хотела хорошо танцевать, как моя дочка танцует. Я хотела бы в совершенстве знать английский и учить его не с ненавистью три последних года, урывками в тихий час между тренировками, а с детства и постепенно. Еще бы я хотела научиться профессионально разбираться в живописи и рисовать — ведь были же в детстве задатки. Чем ты становишься старше, чем взрослее твои знакомые в самых разных слоях общества, тем больше ты понимаешь, сколько в жизни упущено. И так хочется больше свободы и времени для самосовершенствования! Я ведь по природе страшно любознательный человек. Но меня убивает постоянная, изматывающая душу, нервы, тело усталость. Я страдаю от того, что чего-то все время недоделываю. Иной раз, не поверите, хочу есть — ложку поднять не могу. Мазохистскую, в общем, профессию я себе выбрала.
— А как же слава? Газеты пишут, по телевидению показывают...
— Да какая там слава! Кому мы, спортсмены, по большому счету нужны? Что, например, в моей жизни изменилось от того, что кто-то обо мне что-то у нас в России написал? Я уйду, и все равно обо мне забудут, пиши или не пиши. За границей все не так. Там именно журналисты выбирают лучшего спортсмена года, поэтому и отношение к прессе с нашей стороны совсем иное. Есть за что бороться и душу перед корреспондентом выворачивать. У нас же часто прославляют не тех, кто этого действительно заслуживает, а тех, кого хотят. А я не собираюсь во имя какой-то сомнительной славы идти и показывать свою задницу в "Плейбое". К российским реалиям я привыкла, не питаю иллюзий и никого ни за что не осуждаю. Когда мальчишки тысячами в Чечне гибнут — какой может быть спорт и какое кому дело до того, что у нас в стране нет ни одной приличной легкоатлетической дорожки и мы ноги калечим? Но знаю я, к счастью, и другое: если приеду, скажем, даже через сорок лет работать в Испанию, мне создадут там все условия и будут чествовать так, как будто я только вчера выиграла Олимпийские игры.