Заявления российских официальных лиц о возможности нанесения превентивных ударов по лагерям подготовки чеченских боевиков на территории Афганистана до сих пор будоражат общественность и обильно комментируются политиками как в России, так и за рубежом. Но что стоит за этими заявлениями? С подробностями — корреспондент Ъ ШАМСУДДИН Ъ-МАМАЕВ.
Верхушка айсберга
Из слов Сергея Ястржембского, первым сделавшего такое заявление, выходило, что последней каплей, переполнившей чашу терпения Москвы, стала недавняя встреча в афганском городе Мазари-Шарифе представителей талибов, бен Ладена и Аслана Масхадова, которые подписали протокол о сотрудничестве. Однако планы участия России в прямом военном противодействии талибам вызревали в Кремле уже давно. Российские спецслужбы регулярно отслеживали контакты чеченских боевиков в Афганистане, знали о лагерях, где они проходят подготовку. В тех же лагерях тренируются боевики узбекской и таджикской оппозиции, многие из которых в августе прошлого года участвовали во вторжении в Киргизию и Узбекистан.
В конце апреля в Ташкенте президенты Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана подписали соглашение о совместной борьбе с исламским экстремизмом. Тогда же Ислам Каримов заявил, что ключ к проблеме безопасности региона — достижение мира в Афганистане: пока там идет война, подчеркнул президент Узбекистана, не будет мира и для его соседей. С ним согласился и президент Таджикистана Эмомали Рахмонов. Между тем Москва уже приступила к подготовке создания военно-политического блока со странами Центральной Азии (в первую очередь с Узбекистаном и Таджикистаном), направленного против общего врага — талибов. "Мирный план" Москвы был прост: совместное военное давление на Кабул и военная помощь антиталибской оппозиции.
Сигналом к началу осуществления этого плана послужило решение госдепа США, признавшего Шамиля Басаева, Хаттаба и Джуму Намангани (лидера Исламского движения Узбекистана) соратниками Осамы бен Ладена и заявившего, что "центр международного терроризма перемещается в Южную Азию, особенно Афганистан". Карт-бланш на активные действия был получен.
Изменение маршрута
Свой первый визит в качестве полноправного президента России Владимир Путин совершил в Центральную Азию. В неофициальном сообщении о программе визита от 12 мая говорилось: "17 мая вечером Путин прилетит в Ташкент, 18 мая состоятся российско-узбекские переговоры в верхах, на следующий день президент РФ отправится в Самарканд, откуда вечером вылетит в Душанбе, где и состоится встреча с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоновым. Не исключено, что после этого Путин посетит 201-ю российскую мотострелковую дивизию".
Планировалось, что центральноазиатское турне Путина будет посвящено исключительно военному альянсу против талибов. И президент основательно подготовился к поездке. 11 мая вступил в действие его указ #786 о санкциях против движения "Талибан". За день до отъезда он внес на ратификацию в Госдуму договор между РФ и Узбекистаном о дальнейшем углублении сотрудничества в военной и военно-технической областях. А постпред России в ООН Сергей Лавров сделал заявление, в котором выразил озабоченность по поводу казней военнопленных и мирных жителей в Афганистане и дал понять, что Россия может поставить вопрос о введении новых международных санкций в отношении талибов.
Но неожиданно маршрут Путина изменился. В понедельник 15 мая пресс-служба президента сообщила, что он посетит Узбекистан и Туркмению (а не Таджикистан, как предполагалось ранее). Причина заключалась в том, что у российского плана "умиротворения талибов" появился серьезный конкурент — мирный план Пакистана.
Два плана
В субботу 13 мая МИД Пакистана (оказывающего, как известно, негласную поддержку талибам) объявил о предстоящем через день визите в Туркмению генерала Первеза Мушаррафа. Пакистанский лидер явно торопился: он решил сыграть на опережение, чтобы вывести из-под удара союзников.
С планом были заранее ознакомлены лидеры всех стран региона. Он исходит из того, что прекращение межафганского конфликта возможно только путем привлечения обеих враждующих сторон (талибов и Северного альянса) к совместным экономическим проектам, а не путем усиления военной мощи какой-либо из них, на чем основан российский план. В качестве такого проекта Мушарраф предложил возобновить планы строительства газопровода и энергетических коммуникаций из Туркмении в Пакистан через территорию Афганистана. Президент Туркмении Ниязов и генерал Мушарраф договорились придать афганской проблеме центральное значение на открывающейся 10 июня в Тегеране встрече стран--участниц Организации экономического сотрудничества, объединяющей пять центральноазиатских стран СНГ, а также Азербайджан, Афганистан, Иран, Пакистан и Турцию.
Страны Центральной Азии, которым явно не светит перспектива воевать с талибами, отдали предпочтение пакистанскому плану. Поэтому сразу же после известий о предстоящем визите Мушаррафа в Туркмению участники "шанхайской пятерки" (куда, кроме России и Китая, входят Казахстан, Киргизия и Таджикистан) решили отложить запланированный на конец мая саммит, где они собирались обсудить российский план. Причем сообщалось, что в повестку дня будут внесены "существенные коррективы". Действительно, зачем же начинать подготовку к войне, если ситуацию, может быть, удастся уладить миром?
Между тем в Москве сразу же поняли, что пакистанский план, который к тому же предусматривает отстранение от мирного процесса в Афганистане России и США (поскольку талибы им не доверяют), "не вполне" соответствует российским интересам. Во-первых, он не исключает продолжение помощи чеченским боевикам со стороны талибов. Во-вторых, в случае его реализации военно-политическое сближение России и Узбекистана теряет всякий смысл. И в-третьих, туркменский газ (а вместе с ним и внешнеполитическая ориентация Душанбе) пойдет не на Россию, а на Пакистан.
Возможности контригры
Несмотря на кажущийся внешний успех визита Путина в Среднюю Азию, говорить о кардинальном изменении ситуации в этом регионе в пользу России пока рано. Узбекистан, вопреки прогнозам наблюдателей, не торопится возвращаться в Договор о коллективной безопасности, откуда он вышел в начале года. Во всяком случае, на недавнюю встречу участников договора в Минске Ташкент своих представителей не прислал.
Далекой от желаемых результатов оказалась и поездка в Ашхабад. Несмотря на бодрые заявления двух президентов о том, что они практически договорились о долгосрочном (на 30 лет) контракте на поставки в Россию туркменского газа, никаких документов на этот счет подписано не было.
Однако все может еще поменяться. В Средней Азии могут не верить обещаниям Москвы, но, как показывает практика, всерьез воспринимают угрозы талибов. А талибы буквально на днях заявили, что за российские удары по территории Афганистана ответят Узбекистан и Таджикистан. До этого они всегда утверждали, что воюют со своей оппозицией и не намерены пересекать границы Афганистана ни в одном направлении. И что в Средней Азии напрасно прислушиваются к "словам недругов" о том, что талибы якобы готовят поход на север. Теперь же талибы выдали себя, дав понять, что, покончив с Северным альянсом, они могут двинуться на север.
Это значит, что и Душанбе, и Ташкент удвоят помощь антиталибским силам в Афганистане. А без помощи Москвы им тут не справиться. Туркмения же, несмотря на свой нейтралитет, в одиночку план мирного урегулирования в Афганистане не потянет.
Следовательно, всем силам, пытающимся играть на центральноазиатской геополитической сцене, придется считаться с интересами России в этом регионе. В противном случае угроза большой войны в Центральной Азии может стать реальной.