В воскресенье в своем поместье в 15 милях к северу от Лондона в возрасте 98 лет скончалась Барбара Картленд, самая плодовитая писательница всех времен и народов.
Барбара Картленд написала 723 книги, которые вышли на тридцати шести языках. Общий тираж их — более миллиарда экземпляров. Эту невообразимую библиотеку одного автора составляют "дамские" романы и несколько книг о здоровье, красоте, правильном питании и прочих любимых домохозяйками всего мира важных материях. Картленд не только занесена в книгу рекордов Гиннеса за сочиненные в течение одного 1983 года 26 романов, но и удостоена разнокалиберных званий — от "дамы Британской империи" до "женщины года Национальной ассоциации домашней обстановки". Безупречная в своем роде биография уникального литературного монстра выглядит как сюжет одного из романов самой Картленд.
Она родилась в аристократической английской семье, училась в закрытой школе и, начиная с 1920 года, вела в лондонской "Дэйли Экспресс" колонку светских слухов и сплетен. В то же время Картленд считалась одной из самых завидных невест Лондона. Как в своих романах, так и в жизни Барбара Картленд была продуктом викторианских нравов и, к примеру, описывала ситуацию с собственной помолвкой так: "Я сказала своей матери: 'Было бы неплохо, если бы ты рассказала мне, как же все-таки делаются дети, поскольку у меня нет об этом ни малейшего представления'. Ну, а когда она все объяснила мне, я немедленно расторгла помолвку!" Тем не менее Барбара Картленд дважды побывала замужем и родила сына. К тому же она активно участвовала в политической жизни — естественно, состоя в консервативной партии, а также занималась разнообразной благотворительностью.
В 1925 году появился ее первый роман и с тех пор, тратя на книгу не более двух недель, она обрушивала на читательниц всего мира потоки сентиментальной патоки. Все героини Картленд — девственницы, все ее романы непременно заканчиваются счастливым соединением любящих сердец, и во всех намечена перспектива безоблачной и долгой жизни. Идеальная жизнь одноклеточных аристократов, которую не уставала описывать Барбара Картленд, с четкой иерархией ценностей и прозрачными причинно-следственными связями, разумеется, не имеет никакого отношения ни к реальности, ни к культуре. Но миллиардам читательниц незамысловатые сказки Картленд давали утешение в конце трудного дня на протяжении трех четвертей века. Возможно, именно они в итоге и оправдывают существование более сложной и изысканной литературы в неустроенном и бесконечно несправедливом мире.
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ